ЕВРЕЙСКАЯ СТАРИНА

Великодушие в оккупации обходилось недёшево. Сухоручка расплачивалась, не мелочась: кому вымытый пол, кому продуктовая взятка, выстиранное бельё, а кому задранный подол понёвы.

Ян Шайн

СУХОРУЧКА

Лида-сухоручка ютилась в полуподвале доходного дома, замыкавшего чётную сторону Библиотечного переулка. Напротив, на ширину булыжной мостовой, жила Сара. Её балкон загораживал Лиде небо.

Девочки учились в одном классе, росли поврозь досмотренными судьбой. Статная волоокая Сара была любимицей компаний, наперсницей многочисленных подруг. В ней цвело женское здоровье, вольность тасовать прихоти и влечения. Она поедала бескручинную жизнь, словно спелый арбуз.

На том пиру Лиде досталась выгрызенная корка, смущение от подвёрнутой в подмышку коротенькой ссохшейся руки. В девичьих грёзах великолепная соседка приходилась ей задушевным другом, ровней в учёбе и спорте, в минуты откровений — доверенным лицом. С пробуждением фантазию сокрушала явь физического уродства. На последнем году обучения в Лидино сердце подселилась ревность.

Принаряженный к новогоднему балу актовый зал дожидался гостей — военных моряков. На второй кадрили образовались постоянные пары. Сару кружил Лидкин избранник, молоденький лейтенант с ясным мужественным лицом. Затаившись у щербатой колонны, Сухоручка высматривала его лёгкий шаг, лучистую улыбку, следила за перемещением прихвативших талию соперницы рук.

Спустя неделю ухажёр появился в переулке. Прильнув к вросшему в землю окну, Сухоручка разглядела обрез чёрной шинели, шов на уставных брюках, начищенные до блеска ботинки. Вскоре к хромовым башмакам подступились меховые сапожки, беспокойно выглядывающие в прорезь дамского пальто.

После окончания школы Сара поступила в медицинский институт. На следующий год, в мае тридцать восьмого, вышла замуж. Пожалованный внеочередным званием краснофлотец поселился у жены. Усмешливый, счастливый, он стал больше хорош и тем дорог Сухоручке. Она поджидала его в булочной за кассой, приберегая в подсобке буханку пеклеванного хлеба — ходовой у покупателей товар. Растягивала, как могла, куцее время: отсчитывая сдачу, выбраковывала почернённую медь; подражая известной артистке, ёжила подкрашенные помадой губы; затыкала языкатой очереди завидущие рты. По вечерам, выслеживая чужой балкон, чадила на двоих папироской; заместо Сары оттягивала резинку мужниных трусов, укладывалась с возлюбленным в уютно продавленные перины, ловила устами его дыхание, волшебно исцелённой рукой подгоняла гарцующий зад.

Сара забеременела, родила чернявого мальчишку, махонькую копию отца. Незадолго до начала войны ему исполнилось два года.

С первой бомбёжкой капитан-лейтенант ушёл на фронт. Через четыре месяца город закогтили оккупанты. В тот же день открылась охота на иудейский народ. Евреев хватали по спискам. В Библиотечном переулке набралось три десятка заклятых врагов Гитлера и Антонеску: старухи, женщины, дети, аптекарь — папа Сары, его дочь.

Навьюченных тюками евреев сгоняли к Пересыпскому мосту в общую колонну. Сухоручка пристроилась в хвост следом за румынским конвоиром. Повернув на Софиевский спуск, она кралась повдоль домов, вровень с Сарой. Та прижимала к груди сына, в правой руке несла свёрнутую в узел простыню.

За мостом пленников строили по десять в ряд. Не скупясь на побои и брань, тысячами гнали на большак. Выдюжив полдня мытарств, невольники запросили отдых себе и детям. Старший охранник приказал избивать людей ровно скот. Тщедушный румын с вьющимися из ноздрей реденькими усами ударил аптекаря прикладом винтовки по голове, рванул на груди Сары жакет. Женщина опустила ребёнка на пыльный шлях, прикрыла ладонями обнажённое тело.

Посреди детского плача, крика, стенаний раздался надрывный визг Сухоручки: «Сыночка! Кровинка родимая! Детку мою, кроху неразумную, увели!» Она метнулась в толпу, ухватила здоровой рукой сынишку Сары, строго посмотрела в померкшие глаза не признавшей её соученицы, кинулась к начальнику конвоя.

— Господин офицер, люди подсказали…, — заполошно голосила Сухоручка. — Ребятёнок к жидам прибился…, с утра пропал…, обыскалась по дворам! Отдайте малютку, Христа ради! Богом прошу, верните матери дитя!

Сухоручка причитала, ныла, жалобила зверюгу увечной рукой, наконец ткнула в кулак завоевателя позолоченный портсигар покойного папаши. Румын бегло сличил смоляные вихры малыша с соломенными космами лгуньи, взвесил сжатый в пятерне выкуп, хрипло выругался, скомандовал вопленице убираться с писклявой добычей вон.

В сей же миг Сухоручка бросилась прочь от смертельно опасной дороги кружить полями, прятаться, ждать темноты.

2

Цену недоносительству назначает продажная совесть, оскуделая душа. Потрясая указом об истреблении «жидобольшевиков», жиличка из бельэтажа выторговала настенный ковёр. Она сочла поживу заслуженной платой за сокрытие «подлежащего искоренению еврейского элемента». В обмен на документ, подтверждающий кровное родство, уполномоченный новой власти урвал серебряный подстаканник, бутыль самогона, отрез на костюм.

Великодушие в оккупации обходилось недёшево. Сухоручка расплачивалась, не мелочась: кому вымытый пол, кому продуктовая взятка, выстиранное бельё, а кому задранный подол понёвы.

Освобождение города избавило Лиду от долгов.

В июне сорок четвёртого двери булочной отворил капитан первого ранга, муж Сары. Вечер просидели пьяно и сыто. В полуподвале коптила керосинка, мальчик уснул. Разговор шёл о сыне, его привычках, проказах, умении бойко стрекотать на румынском языке.

Военный спал надёжно, глубоко. Сухоручка ворочалась от непривычного возбуждения. На следующий день вдовец оформил денежный аттестат на Лиду, оставил пацанёнку подарок — погнутую осколком флягу и отправился добивать врага. Сгинул он при высадке морского десанта в ходе Белградской наступательной операции.

Мальчуган вырос, получил образование в Ленинграде, там же обзавёлся семьёй. Летом привозит своих огольцов навестить тётю Лиду. Они не говорят о прошлом, откладывают беседы на старость.

По ночам Сухоручка притыкается к вросшему в землю окну, смотрит на небо. Ей мешает упрямый балкон, на котором всё чаще появляется Сара. Она мнёт в руках небесную траву, вяжет для Лиды шали из звёзд.