ЕВРЕЙСКАЯ СТАРИНА

Интеграция в обществе требовала от евреев отказа от национальной одежды и облика: короткие кафтаны сменили лапсердак, евреи ходили теперь с бритыми лицами или с коротко стриженными бородами и пейсами. Постепенно те, кого влекла Гаскала, стали менее внимательно относиться к соблюдению кашрута и Субботы, к ритуалам еврейской религии.

Зоя Копельман

КРАТКАЯ ИСТОРИЯ СИОНИЗМА ДО ПРОВОЗГЛАШЕНИЯ ГОСУДАРСТВА ИЗРАИЛЬ

Тема 1. ВВЕДЕНИЕ: ЭПОХА ПРОСВЕЩЕНИЯ И ЕЕ ВЛИЯНИЕ НА ЕВРЕЙСКИЙ МИР

ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ

История человеческого общества развивается во времени непрерывно и охватывает обширные пространства, тогда как летописец национальной истории вынужден выбирать из этой огромной и многоцветной мозаики отдельные годы и события, вырывать из контекста поступки и высказывания отдельных людей и на основании отобранных фрагментов выстраивать путь более-менее поступательного движения во времени.

В реальной истории часто события, происходящие далеко от национальной территории (если таковая имеется!), могут повернуть национальный исторический процесс в новое русло. Так, обвинение французского офицера в шпионаже в пользу Германии (дело Дрейфуса) произвело революцию в сознании огромного числа евреев в разных странах и стало решающим фактором в появлении сионизма. Несмотря на национальные и политические границы, каждый народ является частью более общей категории, и процессы, происходящие в одних странах, влияют на историческое развитие других стран. Поэтому, рассказывая об истории евреев в Европе и Российской империи царского времени, мы обязательно должны будем касаться также того, что происходит вне еврейской среды, тем более, когда речь идет о народе, проживающем в разных странах.

ЕВРОПЕЙСКОЕ ПРОСВЕЩЕНИЕ

В XVIII веке в Европе произошли серьезные изменения в общественном сознании. В этом веке были сделаны великие научные открытия, такие как открытие электрической проводимости материалов и выделение среди них проводников и диэлектриков (изоляторов), открытие положительного и отрицательного электричества, классификация растений по видам в соответствии с особенностями их строения, несколько открытий в астрономии, которые стали возможны благодаря созданию телескопов и развитию высшей математики, было выделено несколько химических элементов, в том числе водород и кислород. Эти и многие другие открытия в познании материального мира внушили обществу гордость за возможности человеческого разума, которые казались безграничными. Под влиянием ученых и философов произошла переоценка ценностей, авторитет церкви пошатнулся, городские интеллектуалы не нуждались в религии для объяснения устройства мира. Параллельно развивалась экономика свободного предпринимательства, появился класс буржуазии, успехи которого тоже связывали со смекалкой и знаниями рыночной ситуации.

Люди — если говорить схематично — перестали нуждаться в Боге как защитнике, они поверили, что удача зависит от них самих, и потому церковь и религия стали занимать гораздо меньшее место в их сознании и образе жизни. Это не значит, что все стали атеистами, это значит, что в повседневной жизни религиозный культ и авторитет священников стали играть существенно более скромную роль, чем в феодальной культуре.

И тут глаза интеллектуалов обратились на народные массы, которые в целом были безграмотны, жили в антисанитарных условиях, терпели жестокое обращение господ. Философия гуманизма (от латинского homo — человек) требовала подумать о равноправии всех членов общества, или, как их стали называть в Европе, — граждан. С другой стороны, следовало позаботиться о системе всеобщего образования, о просвещении необразованных слоев населения, в первую очередь, научить их читать и писать, любить книгу. Сам термин, давший название эпохе, длившейся с конца XVII до начала XIX века, — Просвещение (по-английски: Enlightenment) произошел от слова «свет», которое должно было противостоять «мраку» феодального строя.

Движение Просвещения, охватившее страны Центральной и Западной Европы, привело к принятию новых законов и даже к кровавой Великой Французской революции 1789 года. Не даром лозунгом этой революции было: «Свобода, равенство, братство».

ЭМАНСИПАЦИЯ ЕВРЕЕВ

Следует напомнить, что в Европе проживало много евреев, которые находились в положении униженного национального меньшинства. Их права были ограничены: им далеко не всюду разрешалось жить, не позволялось заниматься многими ремеслами и сельским хозяйством, так что поневоле им оставались лишь торговля и ростовщичество. И, однако, в европейских странах было немало очень богатых еврейских семейств, которые спонсировали королевские начинания, платили долги влиятельных вельмож и тому подобное. Однако основная масса евреев жила в полном отрыве от европейской культуры, не знала языка титульных народов (французского во Франции, английского в Англии, русского в России и т.п.) и едва сводила концы с концами.

И вот в Австрии восходит на престол император Иосиф II. Этот просвещенный монарх решил привлечь евреев к участию в экономике страны. С этой целью в 1782 году был обнародован «Эдикт о терпимости» (Толеранцпатент) для евреев Вены, Богемии, Моравии, Венгрии, в 1789 г. — для евреев Галиции. Теперь евреям разрешили арендовать землю и возделывать ее, заниматься любым ремеслом и свободными профессиями, владеть мануфактурами и нанимать на работу христиан. В «Эдикте» говорилось, что все подданные без различия религии и происхождения должны пользоваться свободой и плодами благосостояния государства. Евреям также разрешили учебу в высших учебных заведениях, и потому велели создавать начальные школы на немецком языке или посылать детей в австрийские школы.

Равенство граждан перед законом называется эмансипация. Идеи эмансипации пропагандировались интеллектуалами Англии, Франции и Германии. Эмансипация требовала веротерпимости, что стало возможно в эпоху Просвещения в связи с ослаблением влияния церковников. Идеи гуманизма приобретали все больше сторонников. В Германии провозвестником идей эмансипации был немецкий литератор и просветитель, сын лютеранского пастора Готхольд Эфраим Лессинг. В возрасте 20 лет он опубликовал комедию «Евреи» (1749), в которой показал евреев в положительном свете, тем самым призывая к веротерпимости. Подружившись в Берлине с Моше Мендельсоном, он сделал его прототипом героя своей пьесы «Натан Мудрый» (1779). Лессинг хотел убедить немецкое просвещенное общество, что евреи, по сути, такие же люди, как и немцы, но со своими культурными особенностями.

Во Франции вопрос об эмансипации евреев обсуждался в обществе с середины XVIII века, но только в 1791 году, после Великой французской революции, был принят Закон о предоставлении евреям гражданских прав. В нем говорилось, что французским гражданином может быть лишь человек, который будет выполнять все обязанности, предусмотренные Конституцией, и принесет гражданскую присягу. Так французские евреи лишились общинной автономии (своего судопроизводства, системы школ и ешив), зато каждый в отдельности мог получить гражданское и политическое равноправие с французами: такого еврея называли «француз моисеева вероисповедания». Большинство евреев Франции восприняло этот закон с большим энтузиазмом, а в период наполеоновских войн во всех завоеванных Францией странах входил в силу этот закон об эмансипации евреев.

В Италии эмансипация евреев распространялась по мере продвижения французской армии Наполеона, и в 1800 году итальянское еврейство с восторгом приняло уравнение в гражданских правах. Даже раввины и руководители общин стали активно участвовать в общественной и политической жизни; немало евреев входило в состав законодательных органов и правительств итальянских государств (объединение Италии произошло лишь в середине XIX века), чего в тот период не было в других странах.

В России дело обстояло иначе. Идеи Просвещения внедрялись с трудом, преимущественно не затрагивая положение народных масс. Евреи России оставались замкнутыми в «черте оседлости» и, как правило, вызывали враждебное отношение местных властей.

Только в США евреи пользовались свободой вероисповедания и экономической деятельности и участвовали в местных органах власти еще в колониальный период. В период борьбы за независимость от Великобритании в 1776–1825 годы большинство евреев Северной Америки поддержало эту борьбу, и принятые после провозглашения независимости законы дали евреям нового государства невиданные ранее права.

ЧТО ДАЛА ЭМАНСИПАЦИЯ ЕВРЕЯМ ЕВРОПЫ?

1. В ряде европейских стран были отменены особые налоги, которые взымались исключительно с евреев, и запреты на место проживания.
2. Были отменены запреты на профессии, и каждый еврей мог заниматься тем делом, к которому чувствовал расположение.
3. В ряде стран евреям было предоставлено право голосовать на выборах в парламент и в местные органы управления городами и поселками. Нередко евреи побеждали на муниципальных выборах и становились мэрами.
4. В Великобритании евреи даже состояли в Палате общин (нижняя палата парламента), а крещенный в детстве еврей Бенджамин Дизраэли в 1852 году стал министром финансов, а позднее занимал пост премьер-министра. Дизраэли всячески подчеркивал свою принадлежность к еврейскому народу и отстаивал права евреев.
5. В экономике евреи успешно развивали банковское дело, предоставляя ссуды и кредиты для государственных начинаний: прокладки железных дорог, строительства в колониях, освоения новых отраслей промышленности. Так в первой половине XIX века пять братьев из семьи Ротшильд создали и возглавили в пяти самых крупных европейских странах — Германии, Австрии, Англии, Италии и Франции — банкирские дома, которые еще при их жизни стали основными кредиторами монархов и правительств. Воспитанные в религиозной семье, братья сначала с трудом говорили на языках тех стран, где они поселились, но в силу таланта быстро преумножили свое состояние, завоевали ключевые позиции на главных европейских рынках капитала и получили возможность влиять на политические события. Например, когда Англия и Франция при участии Египта решила сделать судоходным Суэцкий канал, только банкирский дом Ротшильдов был в состоянии в течение нескольких часов предоставить многие десятки миллионов наличными для приобретения акций канала, что позволило Великобритании стать его реальной хозяйкой.
6. Аккультурация евреев привела к тому, что среди них появились богатые меценаты (покровители искусства) и коллекционеры живописи, скульптуры и археологических артефактов. К концу XIX века евреями было собрано немало частных коллекций, соперничающих с собраниями в национальных музеях.

ГАСКАЛА И «ИСПРАВЛЕНИЕ ЕВРЕЕВ»

В странах Европы результатом эмансипации стал распад еврейской общины как таковой. Евреи, которые радовались возможности стать «как все», усердно учили нееврейские языки, стремились получить общее образование и специальность. Основанные на религии их связи с соплеменниками ослабли. Группа еврейских интеллектуалов в Берлине во главе с образованным Моше (Мозесом) Мендельсоном (1729–1786) задумали просветить немецких евреев, в первую очередь, обучить их немецкому языку. Для этого они перевели на немецкий Тору и Книгу псалмов (теѓилим) и выпустили их с параллельным ивритским текстом. Однако немецкий перевод они написали тоже буквами еврейского алфавита, общего для иврита и идиша. Так умевшие читать евреи могли правильно выговаривать немецкие слова и изучать язык, пользуясь переводом. Надо напомнить, что в хедере, еврейской начальной школе, детей так же обучали Торе: учитель (меламед) читал стих Торы на иврите, а потом переводил его на идиш. Так дети учили одновременно текст и язык иврит.

Овладев языком нееврейского окружения, евреи могли заняться своим образованием в сфере светских знаний. Поэтому евреи назвали эпоху своего, еврейского Просвещения Гаскала (Ѓаскала), словом, образованным от ивритского сехель — ум. Это название указывало не на обучение грамоте, а на обретение рациональных знаний (рацио по латыни: ум). Приобретая научные и культурные знания, которые предлагали им другие народы, евреи теряли свое настороженное предубеждение против них, и, опираясь на равенство в правах, становились органичной частью населения страны, в которой жили.

Движение Гаскала распространилось из Германии на восток, даже туда, где не было принято законов об эмансипации евреев: на территорию Польши, Литвы и собственно России. Деятели Гаскалы, познакомившись с культурой народов Европы, поставили целью создать светскую культуру на языке иврит. Для этого были созданы литературные журналы, салоны и кружки по образцу европейских. К идишу деятели Гаскалы, как правило, относились с пренебрежением как к языку ограниченной в своих представлениях о мире народной массы. Тем не менее, желая быть понятными этому народу и желая на него повлиять, они писали также на идише.

Интеграция в обществе требовала от евреев отказа от национальной одежды и облика: короткие кафтаны сменили лапсердак, евреи ходили теперь с бритыми лицами или с коротко стриженными бородами и пейсами. Постепенно те, кого влекла Гаскала, стали менее внимательно относиться к соблюдению кашрута и Субботы, к ритуалам еврейской религии. Помимо убежденных сторонников, у движения Гаскала было немало противников в еврейской среде, людей, которые считали, что этот путь ведет к безбожию. Во многом они оказались правы, и хотя сам Мендельсон не порывал с традицией, его ученики и последователи полагали, что евреи могут верить в Бога вне какой-то религии, а как в Творца мироздания.

Наряду с процессами, вызванными Гаскалой усилиями самих евреев, правительства европейских стран и России были заинтересованы в аккультурации евреев, то есть в том, чтобы они вели себя в соответствии с культурой их страны. В России, где эмансипации евреев не было до февраля 1917 года, правительственные меры, предпринятые в середине XIX века, назывались «исправлением евреев», и они нашли в еврейской среде и сторонников, и противников. Так, в ешивы, готовившие раввинов, было введено обязательное изучение русского языка и истории России (из-за этого требования в 1891 году закрылась знаменитая Воложинская ешива), евреев обязывали посещать театры. С одной стороны, евреям России разрешалось жить только в «черте оседлости», а с другой, их старались хотя бы внешне уподобить россиянам других национальностей.

В городах вне «черты оседлости» разрешалось жить только евреям, занятым свободными профессиями и купцам первой гильдии. Но принадлежность свободной профессии — врач, адвокат — еще надо было подтвердить. Из-за процентной нормы (доли евреев в % от числа принятых в гимназии и университеты), многие просвещенные евреи уезжали учиться в Европу. Евреи, получившие за границей диплом врача или адвоката, были обязаны повторно сдавать экзамены на русском языке в одном из университетов Российской Империи. Например, врач и великий ивритский поэт Шаул Черниховский (1875–1943), имея диплом врача Гейдельбергского университета в Германии, вернувшись в Россию, должен был сдать 24 экзамена в Киевском университете, и лишь после этого ему разрешили работать врачом.

НА РАСПУТЬЕ

В результате Гаскалы многие евреи, успешно вошедшие в нееврейское общество, перестали заботиться о том, чтобы жениться на еврейках. Было немало случаев формального крещения — формального потому, что религиозный смысл этого таинства не принимался в расчет — с целью заключить брак с христианскими девушками. Другим стимулом к крещению было желание занять государственную или университетскую должность. Так поступил великий немецкий (!) поэт Генрих Гейне (1797–1856), которого сначала перевели из еврейской школы в нееврейскую, а потом воспитывали, как немца. И хотя впоследствии Гейне активно занимался еврейской культурой и историей, это был уже полностью аккультурированный еврей.

Итак, что предлагала еврею Европа в первой половине XIX века?

Во-первых, можно было повернуться спиной к переменам, которые принесло время, и продолжать жить в «четырех локтях ѓалахи», как говорили евреи про сугубо религиозный образ жизни. Однако новые идеи носились в воздухе, и удержать молодежь в изоляции от внешнего мира делалось все трудней.

Об этом позднее, в 1902 году, написал стихотворение великий ивритский поэт Хаим Нахман Бялик (1873–1931), который вырос в религиозном доме и учился в ешиве:

Последний

Всех их ветер умчал к свету, солнцу, теплу,
Песня жизни взманила, нова, незнакома;
Я остался один, позабытый, в углу
Опустелого Божьего дома.

И мне чудилась дрожь чьих-то крыл в тишине.
Трепет раненых крыл позабытой Шехины,
И я знал: то трепещет она обо мне,
О последнем, единственном сыне…

Всюду изгнана, нет ей угла на земле,
Кроме старой и темной молитвенной школы, —
И забилась сюда, и делил я во мгле
С ней приют невеселый.

И когда, истомив над строками глаза,
Я тянулся к окошку, на свет из темницы, —
Она никла ко мне, и катилась слеза
На святые страницы.

Тихо плакала, тихо ласкалась ко мне,
Словно пряча крылом от какого-то рока:
«Всех их ветер унес, все в иной стороне,
Я одна… одинока…»

И в беззвучном рыданье, в упреке без слов,
В этой жгучей слезе от незримого взора
Был последний аккорд скорбной песни веков,
И мольба о пощаде, и страх приговора…

(Перевод Владимира Жаботинского)

Во-вторых, можно было пренебречь своим еврейством, относиться к нему, как к биологическому факту, и связать свою жизнь и деятельность с жизнью и деятельностью народа, среди которого еврей жил. Мы знаем немало писателей, ученых, композиторов, банкиров и государственных деятелей, очень слабо связанных или вообще далеких от еврейской культуры и традиции, зато внесших весомый вклад в развитие своей страны. Кстати, композитор Феликс Мендельсон (1809–1847), внук Моше Мендельсона, был крещеным сыном крестившихся родителей.

В-третьих, можно было посвятить себя национальному будущему евреев: создавать их культуру на еврейских языках, бороться за их гражданские права, учить их наукам, открывать им глаза на славное прошлое еврейского народа.

ДАМАССКОЕ ДЕЛО (1840 год) И СОЗДАНИЕ «АЛЬЯНСА» (1860 год)

5 февраля 1840 года в Дамаске, находившемся под властью египетского правителя Мухаммада-Али, исчезли настоятель местного монастыря капуцинов Томас и его слуга-мусульманин Ибрахим Амара. Монахи-капуцины распространили слух, будто пропавшие убиты евреями с целью использования их крови для выпечки мацы. Поскольку католики Сирии находились под официальной защитой Франции, расследование вел французский консул. Он решил использовать этот кровавый навет для укрепления позиций Франции на Ближнем Востоке, а монахи — для усиления французского влияния на христиан Сирии.

Дамасский губернатор потребовал от евреев найти пропавших в течение трех дней. Несколько евреев было арестовано и подверглось пыткам; двое из них умерли, один ради спасения жизни перешел в ислам, а некоторых вынудили «признаться». Власти Дамаска объявили это признание бесспорным доказательством вины евреев в двойном убийстве и схватили 63 еврейских детей с целью выпытать у их родителей место, где спрятана кровь жертв. Христианские и мусульманские толпы фанатиков устроили погром в еврейском квартале.

Эти события, получившие название Дамасского дела, вызвали во всем мире возмущенные отклики. С протестом выступили не только представители еврейских общин, но и христиане. В Египет к Мухаммаду-Али приехала делегация евреев с Моше Монтефиоре и Адольфом Ицхаком Кремьё во главе. Благодаря их хлопотам, обвиненные в убийстве и заключенные в тюрьму евреи Дамаска были освобождены.

Когда месяц спустя в Сирии была учреждена власть турецкого султана, Монтефиоре и его делегация выехали из Египта в Стамбул и добились того, чтобы султан издал 6 ноября 1840 указ, где говорилось, что обвинение евреев в употреблении христианской крови является клеветой, и обращаться в суд с таким обвинением запрещено.

Дамасское дело всколыхнуло еврейский мир. Эмансипированные евреи Европы и США почувствовали, как уязвимы евреи в других уголках мира. Это побудило их задуматься об объединении с целью защиты евреев, где бы они ни проживали, и с целью отстаивать еврейские интересы в конфликтах с неевреями. Так, при помощи того же Моше Монтефиоре в 1860 году был создан международный еврейский союз «Альянс» с штаб-квартирой в Париже. Деятельность этого союза выражалась не только в правовой защите евреев, но и в развитии системы еврейских школ и помощи еврейским общинам. Эта организация, существующая до сих пор, укрепила национальное самосознание евреев, чувство их принадлежности к единому, пусть и рассеянному народу.

Как уже говорилось, Дамасское дело возмутило не только евреев, но и христиан. И в 1876 году в Англии писательница Мэри-Анн Эванс, известная под псевдонимом Джордж Элиот, выпускает роман «Даниэль Деронда», который после появившегося год спустя перевода на русский язык[1] многих евреев заставил заново осмыслить национальную судьбу.

В романе «Данэль Деронда» действие происходит в современной на тот момент Англии. Герой, молодой Даниэль, был воспитан, как англичанин, и не знал о своем еврейском происхождении. Жизнь сводит его с еврейской семьей и с родственником, который изучает Талмуд и читает стихи Иегуды Галеви. Он начинает приобщать Даниэля к еврейству. А английская аристократка Гвендолин, невеста Даниэля, когда он открыл ей, что еврей, сказала ему примерно так: «Разве не жаль тебе расстаться со своим народом? У вас такая древняя история, такая богатая культура. Как же ты предашь все это, став моим мужем?» И она разрывает их помолвку — не из-за антисемитизма, а для того, чтобы аккультурированный Даниэль не отрезал себя от национальных корней. Не случайно, вскоре после его выхода появился перевод романа на иврит, а в начале ХХ века евреи прозвали роман «Даниэль Деронда» первым сионистским романом, и возможно поэтому в Иерусалиме есть переулок Джордж Элиот, носящий имя английской писательницы.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Мы коротко описали процессы, происходившие в Европе и Российской Империи, начиная с конца XVIII века и до семидесятых годов XIX века, особенно останавливаясь на том, как они касались евреев. Мы отметили уход евреев из «культурного гетто» иудаизма, стимулированный Просвещением, то есть идеями гуманизма, веротерпимости и эмансипации. Движение Гаскала ослабило позиции религии в жизни просвещенных евреев, которых называли маскилим, а желание «быть, как все» и войти в нееврейское общество оторвало еврея от еврейской общины. Мы показали, как каждый еврей оказался на распутье, перед выбором, какое будущее для себя предпочесть — опять же по отношению к своему еврейству.

Тема 2. СВЯЗЬ ЕВРЕЙСКОГО НАРОДА СО СТРАНОЙ ИЗРАИЛЯ

ЕВРЕЙСКИЕ РЕПАТРИАНТЫ И ВОЛНЫ РЕПАТРИАЦИИ ДО СИОНИЗМА

В НОВОЕ ВРЕМЯ

…И ПОЙДИ В ЗЕМЛЮ, КОТОРУЮ Я УКАЖУ ТЕБЕ[2]

Как известно, история еврейского народа начинается с праотца Авраама, причем именно с того момента, когда Бог вырывает его из дома и привычного окружения и велит пойти в неизвестную страну. Позднее, Авраам и его потомки узнáют, что это «земля, текущая молоком и мёдом» и что Бог дает ее в наследное пользование «сынам Израиля», «народу Израиля», тем, кого мы сегодня называем евреями, однако с условием: эти потомки праотцов должны жить согласно законам, изложенным в Торе, в учении Моше (Моисея). Поскольку эти законы накладывали на образ жизни тех, кто их исполнял, особый отпечаток, соблюдение этих законов являлось «опознавательным знаком» евреев. Это, говоря современным языком, отличие в поведении (Шабат, кашрут, молитвы, календарь и т.п.) на протяжении тысячелетий и было коллективной идентичностью евреев, и связь с Землей Израиля — Эрец-Исраэль — была частью этой идентичности.

Среди полученных евреями от Моше законов, позднее детализованных и дополненных в Мишне, Талмуде и трудах многих еврейских религиозных ученых, есть немало таких, исполнить которые можно только на Земле Израиля, например, законы о седьмом годе отдыха земли (на иврите — шмита). Удивительным образом, еврейские молитвы тоже следуют за изменениями климата в Стране Израиля, хотя за окном молящегося еврея может быть совсем другая погода. Но и в заповедях, которые на первый взгляд, не связаны с местом — как, например, обрезание или тфиллин[3], — мы находим важные слова о нашей связи с Эрец-Исраэль. Так, когда Бог велит Аврааму совершить обрезание, Он ему говорит:

И поставлю союз [брит] Мой между Мною и тобой и потомками твоими после тебя, и дам тебе и потомкам твоим после тебя землю, по которой ты ходишь, всю землю Ханаанскую [=Эрец-Исраэль], во владение вечное, и буду им Богом. (Бытие / Берешит, 17:7-8)

Кроме того, все надежды на возрождение гордого независимого государства — царства — евреев опираются на убежденность евреев в том, что когда-нибудь все они вновь соберутся на Земле Израиля. Таким образом, Земля Израиля всегда, во все времена, была константой, постоянной составляющей миропонимания евреев.

Ясно, что образ Земли Израиля приобрел в наших книгах сказочные, поэтические черты, например, так:

высокие горы, и плодоносные холмы, и родник струится в горах — бьет живою водой; и легкий ветерок веет дивными ароматами. Коза подошла к рожковому дереву, полному сладких, медовых плодов, — стала есть их и воду ручья попивать. (Агнон, Сказка о козе, 1925 г.)

О Стране Израиля, о возвращении в Сион (так в Танахе называется Иерусалим, а по расширению — и вся Земля Израиля) евреи мечтали всегда. Мы знаем это из наших книг, в том числе из сионид (песен Сиона) рабби Иегуды Галеви (Испания, XII век), который писал:

Сердце мое на Востоке покинутом,
Я же на Западе сам —
Как я отдаться могу наслаждению,
Блеску и пышным пирам?..

Эти знаменитые строки перевел с иврита и включил в свое лирическое стихотворение поэт и сионист Лейб Яффе (1876, Гродно — 1948, Иерусалим), который добавил к ним «от себя»:

Пусть на чужбине роскошной, чарующей,
Мне улыбнулась судьба —
Всем истомившимся сердцем я чувствую
Долю народа-раба.

Жизнь, над которой простерлась унылая,
Солнце застлавшая мгла,
Тысячелетья скитанья безбрежного,
Жизнь без родного угла…

Лейб Яффе написал эти строки в 1898 году в Гейдельберге, университетском городке Германии, где учился, написал после Первого сионистского конгресса (1897), в котором участвовал. Как видим, и у Иегуды Галеви, и у Лейба Яффе красой и очарованием прельщает поэта чужбина, но ей не удается добиться его любви — сердцем и душой он рвется к тоскующей по евреям Стране Израиля.

ЗЕМЛЯ ИЗРАИЛЯ НАХОДИТСЯ В СЕРДЦЕВИНЕ МИРА[4]

Евреи жили на Земле Израиля всегда, хотя были века, когда их было здесь чрезвычайно мало. И все же некоторые правители, под властью которых находилась Страна Израиля, благосклонно относились к пребыванию здесь евреев.

Возьмем судьбу города Тверии. Построенный еще до разрушения II Храма (70 г. н.э.), он уцелел в Иудейской войне и стал прибежищем еврейских мудрецов. В Тверии были завершены Мишна (II век н.э.) и Иерусалимский Талмуд (IV век н.э.), а в Х веке здесь, на берегу озера Киннерет, трудились мудрецы, оставившие нам в наследие огласованный Танах, по которому мы до сих пор читаем и понимаем эту древнейшую книгу. В Тверии также похоронен великий учитель Галахи Рамбам (Моше бен Маймон; ум. в 1204 г.).

В 1099 году Тверию захватили крестоносцы, а почти сто лет спустя город был разрушен в ходе большого сражения между мусульманами и крестоносцами. Подчинив Эрец-Исраэль себе, мусульмане почти не препятствовали притоку сюда евреев, в том числе беженцев из Испании и Португалии, однако Тверия оставалась в развалинах до 1560 года, когда султан Сулейман I Великолепный подарил город с его окрестностями дону Йосефу Наси, насильно крещенному португальскому еврею. Этот влиятельный и богатый человек под руководством своей тети донны Грации Наси, на дочери которой он был женат, отстроил Тверию, вновь окружил город крепостной стеной, насадил вокруг плодовые сады и сделал так, что большинство населения Тверии наконец составили евреи. Дон Йосеф Наси мечтал превратить Тверию в независимый еврейский город, но ему помешали враждебно настроенные арабы из окрестных деревень и противодействие турецких властей.

Еще один город, где практически все время жили евреи, это — Цфат. Цфат находится к северу от Тверии на расстоянии около 40 км. Во времена арабского владычества (VII–XI века) евреи Цфата занимались в основном земледелием и скотоводством и потому селились также в соседних деревнях. После завоевания страны крестоносцами Цфат стал их оплотом в Верхней Галилее: крестоносцы укрепили город крепостными сооружениями, евреев изгнали, а их синагоги разрушили.

Однако в 1266 году Цфат после тяжелой месячной осады захватили мусульмане-мамлюки, что предрешило окончательный крах государства крестоносцев на Земле Израиля. При мамлюках Цфат был самым крупным городом севера страны, и в нем вновь поселилась еврейская община, которая росла на протяжении XIII века и первой половины XIV века. В 1438 году известный еврейский путешественник и комментатор Мишны рабби Овадия из Бертиноро записал, что в Цфате «евреи живут спокойно… однако большинство из них — бедняки, занимающиеся торговлей вразнос по деревням».

В конце XV века в городе проживало около 300 еврейских семей (в Иерусалиме в то же время — около 200 семей). Большинство из них торговали сыром, маслом, фруктами и пряностями. Говорили они по-арабски, и многие были потомками евреев, постоянно живших в Стране Израиля со времен Второго храма. Позже в Цфате стали селиться евреи, изгнанные в 1492 г. из Испании и в 1497-м из Португалии.

В XVI веке в Цфате цвела еврейская мудрость. За все Средние века ни одна из еврейских общин не внесла столь весомого вклада в еврейскую культуру, как община Цфата. Здесь жили выдающиеся раввины, оставившие после себя важные книги по Галахе, каббале, мистической философии и поэзии (пиют), в том числе автор свода законов Шульхан Арух рабби Йосеф Каро и руководитель кружка каббалистов рабби Ицхак Лурия Ашкенази, а также другие, увенчанные славой еврейские мудрецы.

ЕВРЕИ В СТРАНЕ ИЗРАИЛЯ В НОВОЕ ВРЕМЯ

И вот в Новое время, в период с 1777 по 1808 годы две большие группы евреев из Восточной Европы совершили алию — переезд — в Страну Израиля. Они представляли два главных течения в ашкеназском еврействе того времени: хасидизм, основателем которого был рабби Исраэль Баал-Шем-Тов (Бешт; 1698–1760) и литовских ортодоксов («литваков»), чьим духовным лидером был рабби Элияѓу из Вильно (Виленский Гаон; 1720–1797). Расселение двух этих групп евреев на Земле Израиля в XIX и XX веках во многом определило пути исторического развития еврейских религиозных общин, которые позднее стали в совокупности называть старым ишувом.

ПЕРЕСЕЛЕНИЕ ХАСИДОВ В ЭРЕЦ-ИСРАЭЛЬ

Хасиды начали приезжать в Страну Израиля еще при жизни Бешта, с 1740 года. Приезжали ученики и родственники основателя нового движения, семьями или небольшими группами. Так, в Тверии поселился дед по отцу рабби Нахмана из Бреслава, рабби Нахман из Городеньки (местечко в Украине), а также брат жены Бешта, Гершон из Кут.

И все же первой алией хасидов мы считаем приезд в 1777 году большой группы во главе с рабби Менахемом Мендлом из Витебска. Эти евреи уехали в Страну Израиля после херема, то есть указа об отлучении хасидов от еврейского народа, провозглашенного по велению Виленского Гаона, а также после мятежа поляков против вмешательства России во внутренние дела Польши в 1768–1769 годах, который был подавлен русской армией и сопровождался погромами.

Путь был долгий, и на пути к направлявшимся в Страну Израиля хасидам присоединялись все новые «репатрианты», в основном бедняки.

Сначала хасиды рабби Менахема Мендла поселились в Цфате, который ждал возрождения после землетрясения 1760 года. Правители края пообещали новым поселенцам льготные условия, но очень скоро выяснилось, что после дорожных расходов, уплаты налогов за себя и за неимущих товарищей, хасиды остались без средств. Пришлось посылать за помощью к евреям диаспоры, и рабби Перец из Полоцка поехал обратно, чтобы собрать какие-то деньги. Оказавшись в Константинополе (Стамбуле), он напечатал воззвания, и евреи турецкой столицы решили помочь хасидам, которых они видели незадолго до того по дороге в Страну Израиля. Так была собрана и отправлена в Цфат первая большая сумма денег. Чуть позднее была организована регулярная помощь хасидов диаспоры — России, Польши, Белоруссии — хасидам, живущим в Эрец-Исраэль.

Однако помимо хасидов рабби Менахема Мендла и примкнувших к ним по пути евреев, в Цфате жила небольшая община противников хасидизма — митнагдим. Послания из Вильно, клеймившие хасидов «сектантами» и «отступниками», подогревали ненависть митнагдим и привели к серьезным конфликтам между еврейскими общинами. Жизнь хасидов в Цфате сделалась невыносимой, и часть из них вместе со своим лидером рабби Менахемом Мендлом в 1781 году перебралась в Тверию. Рабби Менахем Мендл понимал, что раздоры между евреями-ашкеназами могут им только повредить, как в глазах сефардских евреев, так и в глазах турецких властей, поэтому он рассылал по общинам диаспоры и Эрец-Исраэль письма с призывами к примирению на основе общей для всех евреев любви к Стране Израиля. С другой стороны, он и его друг и помощник рабби Авраам из Калиска писали тем, кто думал переселиться в Страну Израиля, что условия тут нелегкие, что процесс освоения Страны длительный и болезненный, однако он является частью служения Всевышнему, и подвиг жизни на Святой земле обязательно будет вознагражден. Евреи многократно переписывали воззвания этих хасидских цадиков и распространяли их в общинах диаспоры. Эти воззвания, наряду с агитацией посланцев из Эрец-Исраэль, многих убедили в необходимости совершить алию.

В 1794 году в Страну Израиля прибыла вторая большая группа хасидов во главе с рабби Яаковом Шимшоном из Шепетовки (умер 1801?). Почти все они прибыли из Украины и тоже обосновались на новом месте с помощью финансовой поддержки диаспоры. В 1798 году прибыла третья группа хасидов во главе с рабби Вольфом. Евреи этих двух групп селились в Тверии. Однако в силу разногласий между рабби Авраамом из Калиска и рабби Шнеуром Залманом из Ляд, который организовал постоянную помощь хасидам от евреев России, последователи рабби Шнеура Залмана (Алтер Ребе; 1745–1812), иначе говоря евреи Хабада, в 1820-е годы переехали из Тверии в Хеврон и создали там свою общину. В целом в Страну Израиля переселилось в те годы примерно 300 хасидов.

Итоги переселения хасидов в Страну Израиля можно определить так:

• сформировалась крупная еврейская община в Галилее, сначала в Цфате, а потом в Тверии;
• были установлены крепкие связи между еврейством Эрец-Исраэль и диаспоры, в том числе организована регулярная финансовая поддержка «репатриантов»;
• возникла новая еврейская община в городе праотцов Хевроне, закрепившая еврейское присутствие в нем;
• алия хасидов побудила митнагдим тоже переселяться в Страну Израиля.

ПЕРЕСЕЛЕНИЕ УЧЕНИКОВ ВИЛЕНСКОГО ГАОНА В ЭРЕЦ-ИСРАЭЛЬ

Виленский Гаон рабби Элияѓу (1720–1797), величайший авторитет Ѓалахи (еврейского закона), учил, что нужно переселяться в Страну Израиля, не дожидаясь прихода Машиаха. Он предвидел возрождение еврейского государства (царства) и считал необходимым начать готовиться к нему.

Переселение в Страну Израиля учеников Гаона заняло три года. Первый поток, во главе которого стоял ученик Гаона рабби Менахем Мендл из Шклова (?–1827), прибыл сюда в 1808 году. Сначала переселенцы попытались осесть в Тверии, но там уже существовала сильная и влиятельная хасидская община. Гаон был яростным противником хасидизма и запрещал евреям всякое общение с хасидами, которых называл «сектантами», поэтому группа рабби Менахема Мендла, не желая создавать конфликты, переехала в Цфат, где проживала небольшая община хасидов — выходцев с Волыни. «Литваки», последователи Гаона в трактовке иудаизма, жили в мирном отчуждении от этих хасидов, просто их не замечали. Зато они стремились поближе познакомиться с евреями — выходцами из мусульманских стран (сфарадим), которые тогда составляли основную часть еврейского населения Цфата.

Уже в первый год пребывания в Эрец-Исраэль рабби Менахем Мендл отправил в Литву посланника с просьбой о финансовой помощи. Благодаря поддержке выдающихся учеников Виленского Гаона рабби Хаима из Воложина, основателя Воложинской ешивы, и рабби Исраэля, брата Менахема Мендла из Шклова, миссия посланника увенчалась успехом, причем не только в количестве собранных средств. Общение с человеком, прибывшим из Страны Израиля, побудило еще одну группу последователей Виленского Гаона присоединиться к молодой общине «литваков» в Цфате.

Вторая и третья группы переселенцев прибыли в Цфат в 1809 году. Во главе второй группы стоял выдающийся знаток Учения рабби Саадья бен Натан Нета из Вильно, а вместе с ним приехала семья сына рабби Менахема Мендла из Шклова. С третьей группой в Страну Израиля приехал рабби Исраэль из Шклова. В целом община последователей Виленского Гаона в Цфате состояла теперь из более чем сорока семей (около ста пятидесяти человек).

Новые переселенцы не могли сами обеспечить себе проживание в Стране Израиля, которая была тогда частью Османской империи турок: они не знали местных языков, что мешало им заниматься торговлей, и не имели навыков производительного труда. Поэтому зимой 1809/1810 гг. рабби Исраэль Шкловер отправился обратно в Литву с целью просить помощи у тамошних евреев.

Морской путь ему был закрыт, поскольку Турция и Россия находились в состоянии войны, и он поехал по суше из Акко в Константинополь (Стамбул). Оказавшись в Литве, он организовал финансовую помощь своей общине в Цфате от местных, литовских, евреев, однако решил обратиться также к евреям Польши и Волыни (область на юге вокруг границы между Украиной и Польшей), которые его поддержали. Более того, этот мудрый и бесконфликтный человек добился того, что соединил пожертвования хасидских и литвакских общин, которые в Цфате должны были распределяться пропорционально числу душ как среди хасидов, так и среди учеников Гаона. Тем самым рабби Исраэль из Шклова заложил основу регулярной денежной помощи евреев диаспоры евреям в Стране Израиля; эту помощь называли халука от ивритского слова хелек, то есть часть. Из великой любви к Эрец-Исраэль евреи диаспоры отдавали часть своих доходов на еврейскую жизнь на земле, которую Всевышний дал их предкам и обещал их потомкам. А евреи, переселившиеся в Страну Израиля, видели себя не нищими просителями, а гордыми посланцами временно, как они считали, остающихся в диаспоре собратьев. Они верили, что делают великое дело возвращения народа на свою Святую землю, и даже сложили об этом такие строки (на иврите):

Страна Израиля сама себя пробуждает,
Страна Израиля во всеуслышание заявляет,
Страна Израиля внятным языком говорит:
«Даже теперь всего во мне хватает,
У меня еврей Тору лучше понимает,
У меня еврей Бога глубже почитает,
У меня он душу от гнета избавляет!»

К 1816 году община учеников Виленского Гаона в Цфате насчитывала примерно шестьсот человек, и рабби Менахем Мендл из Шклова передал руководство общиной в руки своего брата рабби Исраэля, а сам вместе с небольшой группой преданных ему евреев переехал в Иерусалим.

А в 1837 году в Цфате случилась беда: город разрушило сильное землетрясение. Более двух тысяч евреев погибло (напомним, что там жило много евреев-сефардов!), дома превратились в развалины. Рабби Исраэль из Шклова с остатками своей общины литваков перебрался в Иерусалим. Подводя итоги своей деятельности, рабби Исраэль писал:

«Я очень люблю Эрец-Исраэль, ведь она досталась мне большими страданиями… Много я страдал и много усилий приложил для восстановления в Стране еврейских поселений. И много событий приключилось со мной со дня моего возвращения: я испытал и страх, и голод, и гибель близких [от эпидемии]… Много врагов было вокруг меня, и многих евреев я спасал, и многим помогал. Я служил Святой Земле и ее людям изо всех сил… И многих Торе обучал, и заложил основы заселения Святой Земли снаружи [т. е. в диаспоре] и изнутри [в Стране Израиля]…»

ЕВРЕИ-АШКЕНАЗЫ В ИЕРУСАЛИМЕ

Иерусалим в ту пору весь помещался на пространстве внутри крепостной стены, опоясывавшей город. В нем жили арабы и турки, христиане и армяне, а также евреи, в основном сефарды.

К 1837-му году, когда в Цфате произошло землетрясение, небольшой дворик, приобретенный в 1816 году рабби Менахемом Мендлом из Шклова для своей маленькой общины, превратился в целый район, и его евреи по-братски приняли беженцев из погребенного под руинами Цфата. Туда же прибывали всё новые репатрианты, вдохновленные речами рабби Исраэля из Шклова во время его поездок по общинам Европы и его письменными воззваниями.

Последователи Виленского Гаона стали ядром крупной общины евреев-ашкеназов в Иерусалиме. В период с 1840 по 1850 год в Иерусалим приехало из Литвы немало евреев, которые верили, что им выпала великая роль создать на Земле Израиля развитые еврейские общины со школами (талмуд-тора), ешивами и типографиями для издания религиозных книг на иврите. Они с энтузиазмом отнеслись к строительству новых зданий в так называемом Старом городе Иерусалима, то есть внутри крепостной стены, и к середине XIX века среди жителей Иерусалима евреи уже составляли большинство.

Именно евреи из общины последователей Виленского Гаона первыми поселились вне стен Старого города, хотя это было опасно из-за нападений разбойников. Рассчитывая исключительно на собственные силы, они начали строить новые жилые кварталы (позднее их поддержали в этом евреи диаспоры). Кем только не работали евреи для пропитания! Один из первых местных историков Иерусалима Аврам Моше Лунц (1854, Ковно/Каунас — 1916, Иерусалим) пишет, что они убирали в частных домах, работали носильщиками, водоносами и погонщиками ослов, добывали и дробили камень в каменоломнях. Постепенно вне стен Старого города появились не только жилые кварталы, но и больница «Бикур Холим», станция скорой медицинской помощи, ссудная касса, дом престарелых и мастерские. Подобные учреждения были созданы и в Старом городе Иерусалима. Одним из первых жилых кварталов, созданных евреями старого ишува вне Старого города, был квартал Нахалат-Шив҆а, то есть Надел Семерых, построенный в 1869 году руками его будущих жителей. Одним из них был уроженец Иерусалима, внук переселившегося в Эрец-Исраэль последователя Виленского Гаона Йоэль Моше Саломон (1838–1912).

Евреи-ашкеназы Иерусалима отличались организованностью и инициативой, они стремились налаживать отношения с евреями-сефардами и с хасидами, а также не конфликтовать с турецкими властями. Их заслугой является то, что поступающие из Европы деньги халуки распределялись между всеми еврейскими общинами, независимо от того, какова была идеология евреев диаспоры, которые эти деньги прислали. Их усилиями религиозные еврейские общины Страны Израиля составили единое целое и после появления в Стране Израиля первых нерелигиозных сионистов получили название старый ишув.

Евреи-ашкеназы Иерусалима использовали свои связи с евреями стран Центральной и Западной Европы с целью приучить тамошних единоверцев и неевреев к мысли, что древняя родина евреев возрождается к новой жизни. В ряде европейских стран возникли христианские общества для поддержки еврейского заселения Святой Земли. Они влияли на политику своих правительств, в том числе, через консульства на Ближнем Востоке. Это отчасти защищало старый ишув от чрезмерных налогов, запретов и других препятствий со стороны турецкой администрации в Стране.

ОРТОДОКСАЛЬНЫЕ ЕВРЕИ ОБРАБАТЫВАЮТ ЗЕМЛЮ ЭРЕЦ-ИСРАЭЛЬ. СОЗДАНИЕ ПЕТАХ-ТИКВЫ

Последователи Виленского Гаона поставили себе целью купить наделы земли в Стране Израиля и создать на них хозяйства для исполнения заповедей, связанных с Эрец-Исраэль. Покупка земель с этой целью получила название геула, то есть «освобождение» земли из рук «временных владельцев», пользовавшихся ею в годы еврейского изгнания.

Воплощением этой цели было создание в 1878 году первого на Земле Израиля сельскохозяйственного поселения, получившего название Петах-Тиква, то есть Врата Надежды.

Несколько евреев из Иерусалима купили у яффского араба-христианина Салима Касара участок в 340 га у истоков реки Яркон, в заболоченной местности. Всего первых поселенцев было немногим более 10 человек, и среди них уже известный нам Йоэль Моше Саломон и венгерские евреи Иеѓошуа Штампфер (1852–1908) и Иеѓуда Рааб (1858–1948), жившие до того в Иерусалиме. Теперь все они жили вместе в небольшом домике на купленной земле, а их семьи временно поселились в Яффо. На шабат мужчины возвращались к семьям. Основатели вырыли на приобретённых землях первый колодец и символически по очереди распахали землю под посевы. Нужно было построить жилье, проложить дороги, закупить инвентарь. Они не имели опыта земледелия и с великим трудом его осваивали. Но уже весной 1879 года эти подвижники справили первый Песах в новом поселении вместе со своими женами и детьми.

В первый же год евреи Петах-Тиквы отбили нападение живших неподалеку арабов. Они создали вооруженный сторожевой отряд. Успехи основателей привлекли в поселение новых евреев. Однако из-за малярии им приходилось покидать Петах-Тикву, пока в 1883 году с помощью билуйцев (см. ниже) и опеки французского барона Эдмонда де Ротшильда там не были созданы более пригодные для жизни условия.

О значении создания Петах-Тиквы гораздо позднее глава Израиля Давид Бен-Гурион скажет так:

«Израиль не возник из ничего. Фундамент государства был заложен не словами, его провозглашающими, а делом заселения его земли — трудом трех поколений первопроходцев, начиная с закладки Петах-Тиквы и дальше! Мне знакомо упорство Штампфера и Рааба. Если бы не они, земледелие и создание сельских поселений на Земле Израиля могло бы не начаться. Так давайте же не отступать и продолжим великолепный пример, поданный нам нашим авангардом — халуцим, начиная с основания Петах-Тиквы и вплоть до нынешнего дня».

А чуть раньше, чем участок для Петах-Тиквы, в 1876 году, раввин Хаим Элиэзер Вакс купил три сада в селе Хиттин и посадил там несколько сотен деревьев этрога, в первую очередь, для экспорта: ведь в дни праздника Суккот каждый еврей нуждается в этроге, тем более, будет счастлив получить этрог, выросший на Земле Израиля. Скоро в хозяйстве раввина Вакса было около 13 тысяч деревьев этрога.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ. СТАРЫЙ ИШУВ

В этом разделе мы рассказали, кто и почему принял решение покинуть налаженную жизнь в восточно-европейской диаспоре и уехать вместе с семьями в Страну Израиля для постоянного проживания тут в последней четверти XVIII века и в первой половине XIX века. Это были евреи, не принявшие нововведений Гаскалы, а, возможно, даже ничего о них не знавшие. Их присутствие на Земле Израиля было столь ощутимо, что впоследствии их вместе с другими еврейскими религиозными общинами стали называть старый ишув.

Население старого ишува состояло из трех основных групп:

а) арабоязычные евреи — потомки евреев, живших в Стране Израиля еще до разрушения Храма,

б) евреи-сефарды — потомки испанских и португальских евреев, изгнанных из Испании в 1492 году и из Португалии в 1497 году,

в) евреи-ашкеназы — евреи из стран Центральной и Восточной Европы.

Все это были глубоко набожные евреи, которые вели религиозный образ жизни, то есть руководствовались законами Галахи. Большая часть старого ишува проживала в четырех святых для евреев городах: Иерусалиме, Цфате, Тверии и Хевроне, но не только в них. Влиятельная еврейская община сефардов жила в Яффо.

Многие мужчины в старом ишуве занимались только изучением Торы и не работали. Первейшие нужды им и их семьям — еду, одежду, учебу детей — по большей части обеспечивали деньги халуки. Старый ишув пополнялся также евреями, которые переезжали в Эрец-Исраэль в пожилом возрасте, чтобы быть похороненными в Святой Земле. Как правило, эти евреи жили на свои личные сбережения.

К старому ишуву относились и те евреи, что приезжали в Страну Израиля с одной целью — заниматься здесь изучением Торы. Каждая еврейская община диаспоры было горда, если имела своего еврея на Святой Земле, поэтому общины нередко выделяли своим представителям в Эрец-Исраэль особые стипендии.

В большинстве своем евреи старого ишува жили бедно и трудно, но испытывали гордость оттого, что живут на Земле Израиля.

Тема 3. ПРЕДВЕСТНИКИ СИОНИЗМА

НОВЫЕ ПОДХОДЫ К СТАРОЙ ПРОБЛЕМЕ

ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ: НАЦИОНАЛЬНО-ОСВОБОДИТЕЛЬНАЯ БОРЬБА НАРОДОВ ЕВРОПЫ

В истории Европы XIX век был отмечен борьбой народов за национальную независимость. Народы, чья целостность была расколота территориальным делением, боролись за объединение своих политически обособленных земель в единое государство. Немцы, например, жили в десятках независимых друг от друга государств, пока король Пруссии Вильгельм I не начал вооруженные походы за освобождение земель с немецким населением от власти Дании, Австрии и Франции. Этот процесс, длившийся с 1864 по 1871 год, закончился объединением земель в единую Германскую Империю, а Вильгельм I провозгласил себя германским императором.

Итальянцы на Апеннинском полуострове жили частично в нескольких независимых государствах, а частично — под властью Австрии. В 1848 году была предпринята первая попытка сбросить иго австрийского владычества, но она потерпела поражение — чужеземцы лишь укрепились на полуострове. Однако итальянцы объединились для совместной борьбы и в ходе войны 1858 года при помощи войск под руководством Джузеппе Гарибальди изгнали австрийцев и французов. А в 1861 году было провозглашено Королевство Италия, куда вошла большая часть полуострова и островá Сардиния и Сицилия. Однако потребовалась еще одна война (1866 г.), чтобы процесс объединения Италии был завершен, и с 1870 года Королевство Италия стало единой общей страной практически всего итальянского народа.

Однако были и народы, целиком жившие под властью чужих: католики-бельгийцы — в Нидерландском королевстве под властью голландцев-протестантов добились независимости в 1830 году, и на карте Европы появилось Королевство Бельгия. В том же 1830 году польские офицеры подняли восстание с целью освободить польские земли, где поляки жили под властью Российской Империи, но восстание было подавлено, как и вторая попытка объединить страну (польское восстание 1863 г.).

В начале XIX века Османская империя включала в свои европейские владения греческие, болгарские, албанские, сербские, боснийские территории и автономные дунайские княжества Молдавию и Валахию. Султан — верховный владыка турок — являлся собственником всех земель. Почти все эти народы были христианами и не хотели жить под властью иноплеменников и иноверцев. В разные годы они поднимались на борьбу за национальную независимость, и так в 1830 году впервые за много столетий появилось независимое Королевство Греция (в боях за освобождение греков погиб в 1821 году великий английский поэт Джордж Байрон). Тогда же завоевали автономию народы, образовавшие княжества Сербии, Валахии и Молдавии, а в 1850-е годы Валахия и Молдавия объединились в Королевство Румыния.

ОСОБЕННОСТЬ ПОЛИТИЧЕСКОГО СТАТУСА ЕВРЕЕВ

Борьба народов за свою национальную независимость и их победы не могли пройти незамеченными среди евреев, тем более что евреи проживали практически на всех, охваченных этой борьбой землях. С другой стороны, и под властью иностранцев, и под властью добившихся освобождения наций евреи оставались чужаками. Более того, окрепшее национальное самосознание этих народов нередко провоцировало их на антисемитские действия.

И антисемитизм, и успехи соседей пробудили среди европейски образованных евреев: финансистов, деловых людей, государственных деятелей, ученых и публицистов — мысли о том, что пора создать для евреев надежное и неприкосновенное у6ежище.

Принципиальной сложностью в случае евреев было то, что они не имели общей национальной территории со времен языческого Рима. Евреи были рассеяны, разбросаны по странам и континентам и во многом уподобились народам, среди которых жили. Для них — решись они объединиться — как будто не было места на земном шаре. А возвращение в Страну Израиля многие связывали лишь с приходом Машиаха (Мессии), на который вряд ли можно было рассчитывать в ближайшие десятилетия.

Тем не менее, некоторые еврейские интеллектуалы пришли к идее национального освобождения евреев, а иные — даже к тому, что территорией для объединившихся евреев должна стать земля Эрец-Исраэль. Этих интеллектуалов, движимых разными соображениями, мы называем предвестниками сионизма. Им и посвящается этот раздел.

РАББИ ИЕЃУДА АЛКАЛАЙ (1798–1878): КРАТКАЯ БИОГРАФИЯ И ИДЕИ

Иеѓуда Алкалай родился в городе Сараёво, на Балканах, в семье духовного наставника местной еврейской общины. Его первым учителем был отец. В возрасте 11 лет мальчик переехал в Иерусалим, где завершил свое религиозное образование и получил удостоверение раввина. В 1825 году его пригласили занять место раввина в городе сербов Землине (ныне Земун), где все дышало пафосом национальной борьбы против власти турецкого султана. Освобождение Греции, а через несколько лет и Сербии побудило раввина Алкалая задуматься о национальном освобождении евреев.

В 1834 году он издал тоненькую книжку «Шма Исраэль», где призывал создавать на Земле Израиля еврейские поселения для подготовки к приходу Машиаха. В отличие от большинства ортодоксальных раввинов, рабби Алкалай убеждал евреев, что их усилия необходимы уже сегодня, ибо они приблизят окончательное Избавление. Он опирался на каббалистическое представление о Машиахе-предтече, Машиахе из рода Йосефа, который должен возглавить войну за освобождение Эрец-Исраэль перед приходом царя Машиаха из рода Давида. В своей вере он призывал евреев заселять землю утраченной родины, возделывать ее, как в библейские времена, и создавать армию, чтобы Машиаху-воителю было из кого составить войско.

Дамасское дело (1840 г.) потрясло рабби Алкалая. В последующие годы он выпустил несколько книг и брошюр, обращаясь к Моше Монтефиоре, Адольфу Кремьё и другим еврейским общественным деятелям, а также к широким массам евреев, убеждая их, что необходимо объединить усилия и выкупить у султана землю Страны Израиля, подобно тому, как когда-то наш праотец Авраам купил поле с пещерой Махпела[5]. Рабби Алкалай понимал, что для осуществления этой грандиозной задачи потребуется много дипломатических и организационных мер. Он предложил практический план:

• Надо создать национальный фонд для покупки земли и еще один фонд для помощи поселенцам. Эти фонды следует пополнять за счет десятины, которую, согласно Торе, каждый еврей обязан отчислять от всех своих доходов на нужды общества.
• Нужно созвать Великое собрание (говоря языком политиков, ассамблею или конгресс) для обсуждения насущных задач и распределения ролей для их осуществления между отдельными евреями и еврейскими организациями.
• Надо объединить евреев Эрец-Исраэль общим языком, и им должен стать иврит.
• Нужно убедить правительства и народы стран Европы, что Страна Израиля должна принадлежать евреям.

Рабби Алкалай пропагандировал свои идеи не только в печати. Он много ездил по странам Европы, встречался с влиятельными евреями, выступал перед общинами. Для этого он даже несколько месяцев прожил в Англии. Кое-где ему удалось создать кружки единомышленников, но они скоро распались. Поднять народ на такое дело рабби Алкалаю оказалось не под силу, но убедить отдельных евреев он смог.

За четыре года до конца жизни рабби Иегуда Алкалай вернулся в Иерусалим, там он и умер.

Среди учеников и почитателей рабби Алкалая был Шимон Лейб Герцль, дед Теодора Герцля. Шимон Лейб посещал синагогу раввина в Землине и часто встречался с ним. А одна из внучек рабби Алкалая была участницей Первого сионистского конгресса (1897 г.). Вспоминая об этом, в 1922 году она писала:

«Я думала о моем деде, рабби Иеѓуде Алкалае, чья жизнь была посвящена мечте о возвращении на Землю Израиля. Я вспоминала мою бабушку, его жену, которая с радостной самоотверженностью продала свои драгоценности, чтобы дать деду возможность публиковать книги, где он проповедовал идею возвращения на Землю Израиля»[6].

ИЗ КНИГИ РАББИ ИЕЃУДЫ АЛКАЛАЯ «ТРЕТЬЕ ИЗБАВЛЕНИЕ» (1843 г.)

• В Библии сказано: «Возвратись, Господи, к тысячам и тьмам[7] Израилевым» (Числа / Бемидбар, 10:36). Как полагали мудрецы Талмуда (трактат Йевамот, 64а) сей стих доказывает, что Божественное присутствие будет ощущаться лишь тогда, когда не менее двух тысяч и еще двух десятков тысяч потомков Израилевых соберутся вместе. И все же каждый день мы молимся: «И да увидим мы своими глазами, как Ты, по милосердию Своему, вернешься в Сион» (из молитвы Амида). На ком же будет покоиться Божественное присутствие? На палках да камнях? И потому как первый шаг к Избавлению душ наших мы должны побудить хотя бы двадцать две тысячи наших единоплеменников возвратиться в Святую Землю. Такова необходимая подготовка к нисшествию на нас Божественного присутствия; лишь потом Господь явит нам и всему Израилю последующие знаки Своей милости.[8]
• Избавление должно начаться с усилий самих евреев; они должны организоваться и объединиться, избрать вождей и покинуть страны рассеяния. А поскольку ни одна община не может существовать без управляющего органа, то наипервейшим постановлением должно стать назначение старейшин каждого округа, людей благочестивых и мудрых, дабы править всеми делами в общине. По моему смиренному предположению, сия избранная ассамблея — Собрание старейшин — и есть обещанный нам Машиах из рода Йосефа.[9]
• Я прошу наших братьев создать товарищество наподобие общества страхования от пожара или кооперативов по прокладке железных дорог. Пусть это товарищество обратится к султану с просьбой вернуть нам землю наших предков в обмен на ежегодную подать. Как только имя Израиль вновь будет применено к нашей земле, все евреи загорятся помогать созданному товариществу всеми имеющимися у них средствами. И хотя дело наше начнется скромно, его ждет величайшее будущее. [10]

РАББИ ЦВИ ЃИРШ КАЛИШЕР (1795–1874): КРАТКАЯ БИОГРАФИЯ И ИДЕИ

Цви Калишер родился в городе Лисса (ныне Лешно, Польша) в западной части Польши, которая по разделу Польши в 1793 году отошла к Пруссии. В этой области религиозные евреи соседствовали с теми, кто проникся идеями Гаскалы и европейской культурой. Помимо евреев, в этой части Польши жили также поляки и немцы, и национальный вопрос постоянно будоражил общество. Варшава тогда находилась под властью России, а польские евреи при каждом новом разделе страны оказывались подданными другого народа. Для относительно светских евреев вопрос о национальной принадлежности — кто они, в первую очередь, евреи, поляки, немцы или русские — стоял особенно остро, так как власти и представители титульной нации часто сомневались в их гражданской лояльности. Это усиливало антисемитизм.

В 1825 году рабби Цви Калишер был приглашен занять пост раввина в городе Торн, тогда в Пруссии, ныне Торунь в Польше. Он был ортодоксальным раввином, не признавал ни светского образа жизни, ни реформы иудаизма. Тем не менее, он изучал также литературу, философию, историю и географию. Почти 50 лет, вплоть до кончины, он прослужил раввином в Торне, не получая денег за свои труды, служа Богу и Его евреям, а семья кормилась доходами от лавки, которую держала жена рабби Калишера.

Как и рабби Алкалай, рабби Калишер считал, что избавление от тягот галута зависит не только от Бога, но и от усилий самих евреев. Он объяснял, что царь Машиах должен прийти в страну, где живет хотя бы часть его народа, где евреи обрабатывают свою землю, выращивают на ней урожай и пасут скот. Он, как и ученики Виленского Гаона, был убежден, что нужно как можно скорее приступить к исполнению заповедей, связанных с Эрец-Исраэль, которые больше нигде соблюдать невозможно. Он внушал евреям, что полноценную национальную жизнь можно вести лишь на Земле, которую Бог дал евреям во владение.

Главным делом жизни рабби Калишер считал убедить евреев в необходимости заселять Страну Израиля. Он изложил свои идеи в книге «Дришат Цион» («Стремление к Сиону», 1862, Германия) и после ее публикации долгое время путешествовал по Европе, старался заинтересовать лидеров европейского еврейства идеей возвращения в Страну Израиля и защищал свою позицию в спорах с противниками. Он не мечтал о переселении всех евреев, однако настаивал, чтобы в Стране Израиля было достаточно еврейских общин, способных вознести в молитве свой коллективный голос и убедить Бога в необходимости положить конец Изгнанию — галуту. При этом он обращался к религиозной аудитории и аргументировал свои мысли ссылками на Талмуд и другие книги еврейской традиции. Именно так обращались и поныне обращаются к евреям раввины.

Рабби Калишер предпринимал и дипломатические шаги. Так, в 1868 году он передал Наполеону III, властителю Франции, подробный план еврейского заселения Иерусалима и охраны евреев на Святой Земле.

Рабби Калишер пошел дальше лидеров хасидов и учеников Гаона. Он считал, что в Стране Израиля евреи не должны зависеть от пожертвований из-за границы (халука). Они способны обеспечивать себя сами, а значит, нужно создать на земле предков здоровую экономику. Рабби Калишер мыслил практически, и вот что он предлагал:

• Богатые евреи вроде семьи Ротшильдов пожертвуют деньги на Фонд освобождения земли; на деньги из этого фонда евреи будут покупать в Стране Израиля пригодные для сельского хозяйства участки; на купленной земле поселятся новые репатрианты.
• Надо вести переговоры с турецким султаном для получения официальных разрешений на создание еврейских хозяйств, деревень и городов на земле, которая находится в границах Османской Империи под его властью.
• Из опыта жизни в Польше рабби Калишер знал, что даже разрешения султана не защитят еврейские хозяйства от нападений арабов или других живущих по соседству народов. Поэтому он призывал к организации вооруженной охраны еврейских поселений.

• Надо создавать в Стране Израиля сельскохозяйственные школы, поскольку евреи диаспоры не обладают такими специальными знаниями.

В 1860 году рабби Калишер устроил съезд в городе Торне, куда пригласил многих известных раввинов, желая убедить их в правильности своих идей. Ему это во многом удалось, и после съезда было создано Товарищество для заселения Эрец-Исраэль, которое вскоре купило земли неподалеку от Яффо под еврейское поселение. В большой степени благодаря рабби Калишеру Альянс помог создать и открыть в 1870 году сельскохозяйственную школу в поселении Микве Исраэль. Директор школы Шарль Неттер пригласил рабби Калишера там поселиться. Рабби Калишер был согласен, но не успел воспользоваться приглашением.

Однако несмотря на авторитет и союзников, у рабби Цви Калишера было немало противников. Они считали, что занятие продуктивным трудом отвлечет евреев от изучения Талмуда и религиозных книг и может привести к прискорбным последствиям.

Имя рабби Цви Калишера носит религиозный кибуц Тират Цви (Крепость Цви), созданный в долине Бейт-Шеан в 1937 году выходцами из Польши, Румынии и Германии.

ИЗ КНИГИ РАББИ ЦВИ КАЛИШЕРА «СТРЕМЛЕНИЕ К СИОНУ» (1862)

• Избавление Израиля, которого мы жаждем, не следует представлять, как внезапное чудо. Всемогущий, да будет благословенно Его Имя, не снизойдет к нам внезапно свыше, дабы повелеть Своему народу ринуться вперед. Он не пошлет с неба Мессию, который в мгновение ока перенесется с небес на землю, дабы протрубить в огромный рог всем рассеянным по земле сынам Израиля и собрать их в Иерусалиме. Он не окружит Святой город огненной стеной, не сделает так, чтобы Храм сам спустился с неба. Блаженство и чудеса, обещанные Его верными слугами, нашими пророками, непременно сбудутся — все совершится, — но мы не кинемся бежать в страхе в Святую Землю, ибо Избавление Израиля будет происходить медленно и постепенно, лучи Избавления засияют не сразу.[11]
• Можем ли мы логически объяснить, почему Избавление начнется естественным образом и почему Господь, любя народ Свой, не совершит сразу чудо, послав Мессию? Да, можем. Мы знаем, что все наше поклонение Господу сопровождается испытаниями, коими Он проверяет нас. Когда Бог сотворил человека и поместил его в сад Эдемский, Он также посадил там Древо познания, а затем повелел человеку не есть плодов его. Зачем поместил Он это дерево в райском саду, если не для испытания? Зачем позволил Он змею проникнуть в райский сад и искушать человека, если не для того, чтобы испытать, станет ли человек исполнять волю Господню? ˂…˃ Законы, данные нам в Торе относительно нечистых животных, запрещенных нам в пищу, также есть непрерывное испытание — иначе почему Всемогущий сделал их столь соблазнительными и мясистыми? ˂…˃

Если в грядущем Всемогущий вдруг явится неоспоримо-чудесным образом, это не будет испытанием. Какое же это будет проявление веры — среди невиданных чудес, повинуясь четкому приказу с Неба, подняться в путь, унаследовать землю отцов и наслаждаться ее плодами? При таких обстоятельствах какой дурак не пойдет туда, и не из-за любви к Господу, но ради собственного эгоизма? Лишь естественное начало Избавления есть подлинное испытание для тех, кто начнет его.[12]

• Я предлагаю создать организацию для поощрения поселенчества на Святой Земле, целью которой будет приобретение полей и виноградников. Подобный план станет лучом надежды для тех, кто живет теперь в Эрец-Исраэль в нищете и голоде. ˂…˃ Другое великое преимущество земледельческих поселений состоит в том, что мы сможем соблюдать религиозные заповеди, относящиеся к обработке земли в Эрец-Исраэль. ˂…˃ Но сверх всего этого еврейское земледелие приблизит окончательное Избавление, пришествие Мессии. По мере того, как мы станем проводить избавление земель доступными нам средствами этого мира, будет постепенно заниматься заря Божественного Избавления.[13]

Самуил Яковлевич Маршак (1887–1964). СИОНИДА (1904 г.)

Снится мне: в родную землю Мы войдем в огнях заката С запылённою одеждой, Замедлённою стопой. И войдя в святые стены, Подойдя к Ерусалиму, Мы безмолвно на коленях Этот день благословим.	И с холмов окинем взглядом Мы долину Иордана, Над которой пролетели Многоскорбные века. И над павшими в пустыне, Пред лицом тысячелетий В блеске желтого заката Зарыдаем в тишине.
А назавтра, на рассвете Выйдет с песней дочь народа Собирать цветы в долине, Где блуждала Суламифь… Подойдет она к обрыву, Поглядит с улыбкой в воду — И знакомому виденью Засмеется Иордан.

МОШЕ ГЕСС (1812–1875): КРАТКАЯ БИОГРАФИЯ И ИДЕИ

Моше (также Мозес, или Мориц) Гесс пришел к идее возвращения в Сион, исходя совсем из других соображений. Он был из тех евреев, которые приветствовали эмансипацию, и первую часть жизни считал себя немцем.

Моше Гесс родился в 1812 году в Бонне и с 1817-го по 1826 год жил там у своего деда, имевшего раввинское образование. Родители, переехавшие в Кёльн, надеялись, что дед воспитает мальчика в духе еврейской религии. Дед обучил внука ивриту, читал с ним Танах и немножко — Талмуд. Но Моше не поддался чарам иудаизма, он мечтал стать активным членом немецкого общества и увлекся немецкой философией, особенно трудами Вильгельма Фридриха Гегеля, бывшего тогда в зените славы. Поэтому в 1830 году Гесс поступил на философский факультет Боннского университета, но до диплома не доучился. Уже в 1837 году он опубликовал свою первую книгу «Священная история человечества, написанная молодым последователем Спинозы», в которой нападал на иудаизм как на религию, изолирующую евреев от остального человечества, и выступал сторонником ассимиляции евреев через эмансипацию и смешанные браки. Даже Дамасское дело (1840), пробудившее в нем национальные чувства, не поколебало взглядов Гесса, и он придерживался их еще долгое время.

От философии Гесс обратился к политике и стал одним из первых в Германии социалистов. Он работал журналистом в радикальной немецкой прессе и, как считается, оказал сильное влияние на Карла Маркса и Фридриха Энгельса в формировании их взглядов на устройство общества. В 1840 году Гесс поселился в Париже как корреспондент прокоммунистической немецкой газеты «Райнише цайтунг» («Рейнская газета»), в 1848 году участвовал в немецкой революции и даже был приговорен к смертной казни, но избежал ее. Довольно быстро он разошелся во взглядах с Марксом и Энгельсом, поскольку впитал из иудаизма идеалы морали и верил, что человечество можно убедить жить по справедливости. Маркс, сторонник идеи вооруженной борьбы классов, жестоко высмеял взгляды своего учителя Гесса в «Коммунистическом манифесте» (1848).

Окончательно поселившись в Париже в 1853 году, Гесс совершил поступок, который должен был подтвердить его убеждения: он женился на проститутке, и брак оказался счастливым и прочным. Гесс представлял себе мир будущего как гармоничную симфонию разных национальных культур, каждая из которых по-своему реализует его мечту об этическом социализме.

Работа над моделью общества в будущем побудила Гесса снова обратиться к еврейской истории и религии. Плодом его погружения в национальное прошлое и настоящее стала книга «Рим и Иерусалим» (1862 г.), которая утверждала национальные ценности евреев, их вклад в мировую культуру и — в отличие от его ранних публикаций — призывала к сохранению и развитию национального своеобразия, выразителем которого является религия.

Социалист Гесс считал, что:

• независимость еврейского народа достижима лишь в национальном государстве, возрожденном на земле Эрец-Исраэль;
• в еврейском государстве земля должна быть общенациональной собственностью, а законы должны обеспечить процветание труда; сельское хозяйство, промышленность и торговля должны вестись «в соответствии с Моисеевыми, то есть социалистическими принципами» (письмо 12);
• до создания в Стране Израиля еврейских политических и общественных учреждений не следует вносить в еврейскую религию какие-либо изменения, а в построенном еврейском государстве выборный Синедрион (Совет старейшин) постепенно приведет религиозные законы в соответствие с нуждами нового общества;
• языком национального государства в Стране Израиля будет древнееврейский (иврит).

В мировоззрении Гесса ничего не осталось от былого стремления к ассимиляции. Он осознал ценность пронесенной через века привязанности евреев к Стране Израиля и к традиции и восхищался этой верностью. Написанная в виде писем, книга «Рим и Иерусалим» замечательна своей доверительной, личной интонацией, словно автор делится с читателем мыслями и сомнениями и при этом желает убедить его в том, к чему пришел сам.

Моше Гесс умер в Париже в 1875 году. По его просьбе он был похоронен на еврейском кладбище в Дейце близ Кёльна. В 1961 году останки Гесса были перезахоронены в Израиле, на кладбище у озера Киннерет. Именем Гесса назван мошав Кфар-Ѓес в Израиле.

ИЗ КНИГИ МОШЕ ГЕССА «РИМ И ИЕРУСАЛИМ» (1862)[14]

• После двадцатилетнего отчуждения я вновь среди своего народа и разделяю с ним его праздники и дни траура, его воспоминания и надежды, участвую в его духовных битвах, ведомых в его собственном доме и против цивилизованных народов, среди которых он живет, но с которыми, несмотря на два тысячелетия совместной жизни и общность устремлений, он не смог образовать органического целого.

Мысль, которую, как я надеялся, я навсегда задушил в своей груди, вновь живо встает предо мной — мысль о моей национальности, неотделимая от наследственной доли моих отцов, от Святой страны и Вечного города, этой колыбели веры в Божественное единство жизни и в грядущий братский союз всех людей. (Письмо 1)

• Мой дедушка показал мне однажды маслины и финики. «Эти плоды, — наставлял он меня с сияющим лицом, — произрастают в Эрец-Исраэль» (в Стране Израиля). Ко всему, что напоминает о Стране Израиля, ортодоксальные евреи относятся с тем же чувством любви и обожания, что и к воспоминаниям об отчем доме. Известно, что в могилу каждого еврея, умершего в изгнании, кладут мешочек земли из страны предков, так как полагают, что умерший должен странствовать под землей, пока он не доберется до священной страны, чтобы обрести покой и воскреснуть. — Этот обычай, равно как использование в ритуале этрога и пальмовых ветвей, с большими затратами доставляемых из Страны Израиля, объясняется гораздо более существенной причиной, нежели требованиями религии или только предрассудками. Все праздники и посты евреев, благоговение, с которым они соблюдают свои традиции и которое достигает своего апофеоза в употреблении древнееврейского языка, весь еврейский культ и его всепроникающее влияние на семейную жизнь евреев, все это находит свое обоснование в патриотизме еврейского народа. (Письмо 4)
• Пока еврей переносил любое оскорбление и любое преследование как кару Божью, надеясь на грядущее восстановление своей нации, его гордость невозможно было ранить. Его единственное призвание заключалось в том, чтобы сохранить себя и свое племя ради будущего, которое должно было вознаградить его за все перенесенные невзгоды, отомстить за все оскорбления, воздать за его верность. Но этой веры и этой надежды больше нет у наших просвещенных евреев. Для них всякое ложное обвинение является покушением на их гражданский статус и умалением их чести. Какая польза им от эмансипации, какой толк от нее, даже если какой-нибудь еврей время от времени и становится муниципальным советником или депутатом, тогда как одно слово «еврей» воспринимается как позорное клеймо?.. (Письмо 5)
• В странах, отделяющих Запад от Востока — в России, Польше, Пруссии, Австрии и Турции — живут миллионы наших соплеменников, которые денно и нощно возносят самые жаркие молитвы Богу своих отцов о восстановлении еврейского государства. Они с большей верностью, чем наши западные братья, хранили животворное зерно иудаизма — еврейскую национальность…

Я хотел бы прийти к этим миллионам верных братьев и крикнуть им:

«Вздымай свой стяг высоко, народ мой! В тебе сохранилось зерно жизни, которое, подобно зернам злаков в египетских саркофагах, дремало тысячелетиями, но не утратило способности прорастать. Оно даст плоды, едва только затвердевшая оболочка, сковывающая его, прорвется, едва только оно попадет в возделанную почву современности, где свет и воздух и небесная роса окажут на него свое живительное действие». (Письмо 5)

• Я не сомневаюсь также, что отныне просвещенные евреи будут способствовать делу политического возрождения нашего народа с таким же самозабвением, как другие евреи в другое время способствовали делу эмансипации евреев в изгнании. (Письмо 6)

СТИХОТВОРЕНИЕ ПОЭТА, КОТОРЫЙ В 1911 ГОДУ ПОСЕЛИЛСЯ В ЯФФО

* * *

…Теперь же мечта моя: малый
Поселок, родимые горы,
Качанье весенних посевов,
Над дюнами тень сикоморы.

Вот вечер румянит утесы
И дикие травы по скалам…
Чу! море поет издалёка,
Под небом и темным, и алым…

Проснешься… а высь так прозрачна.
И сыплется золото словно…
Взгрустнется — а ветер нагорный,
Скользя, утешает любовно…

Не жалко мне грёз отлетевших
И гордых мечтаний. Все думы
Теперь в этом маленьком крае,
Где скалы и дюны угрюмы.

А песнь для того берегу я,
Кто в утреннем свете на нивы
Выходит, и в грусти заката
Вернется — устав, но счастливый.

Когда ж, без дождей изнывая,
Томятся поля перед жнитвой,
В душе моей песнь воскресает,
Созвучная с детской молитвой.

Мне пашня близка. Я пророчу
Вам, пахари, песней удачу!
Над каждым я стеблем надеюсь,
Над колосом каждым я плачу.

Я — прежний! Народ свой обрёл я,
Его полюбил за работой…
Здесь дом мой, здесь мир мой, здесь жив я
Растаяв меж тысяч без счета![15]

Яков Фихман (1881–1958)

(продолжение следует)

Примечания

[1] Перевела его на русский язык бабушка А. Блока, Е. Г. Бекетова. Перевод публиковался в журнале в 1857 г., а в 1877-м вышел отдельной книгой.

[2] Бытие / Берешит , 12:1.

[3] См. Второзаконие / Дварим, 6:7-10.

[4] Мидраш Танхума, Кдошим, 10. Составлен в средние века, 1-е печатное издание — Константинополь, 1522 г.

[5] См. Бытие / Берешит, гл. 23.

[6] Цит. по книге: Сионизм в контексте истории. Хрестоматия, т. 1. Пер. Симы Векслер. Иерусалим: Библиотека-Алия, 1992. С. 160.

[7] Тьма — здесь: числительное, 10 тысяч.

[8] Сионизм в контексте истории, с. 161.

[9] Там же, с. 164.

[10] Там же, с. 165.

[11] Сионизм в контексте истории, с. 168-169.

[12] Там же, с. 170-171.

[13] Там же, с. 172-173.

[14] Цит. по: М. Гесс. Рим и Иерусалим. Пер. с нем. Н. Бартман. Иерусалим: Библиотека-Алия, 1991.

[15] Из книги: Еврейская Антология, М., 1917 г. С. 113-115. Перевод с иврита Валерия Брюсова.