В настоящее время я живу с другим мужем; с человеком, со стороны которого за все прошедшие уже около 25 лет нашей совместной жизни я всегда встречала только самое сердечное отношение. Трудолюбив, честен, справедлив — таков мой муж. Только с ним я по-человечески начала жить. Этот муж мой еврей. И благодаря тому, что живу я с мужем-евреем, я, хотя и русская, начала подвергаться преследованиям со стороны антисемитов. Вот когда я прочувствовала всю мерзость антисемитизма.
Павел Полян
СОЛО ПОЭТА И ХОР ЧИТАТЕЛЕЙ: ИСТОРИЯ ПРИЗНАНИЯ
Вокруг поэмы Евгения Евтушенко «Бабий Яр»
(продолжение. Начало в №2/2022 и сл.)
А. Вайнер — в «Литературную газету» и газету «Литература и жизнь», около 30 сентября 1961 г.
Главному редактору газеты «Литература и жизнь»
Копия — редколлегии «Литературной газеты»
Уважаемый товарищ редактор!
В Вашей газете от 28 сент. 1961 опубликована статья Д. Старикова «Об одном стихотворении». Многими своими положениями эта статья вызывает удивление и возражения. Никак нельзя согласиться с автором, вопрошающим: «Зачем сейчас, в 1961 г. — эта тема?..» и т.д. Д. Стариков сам пишет, что Коммунистическая партия в проекте новой программы подчеркивает, что национальные пережитки не исчезают автоматически, что остатки былой национальной розни — это та область, где сопротивление социальному прогрессу может быть наиболее длительным и упорным, ожесточенным и изворотливым. Это полностью относится и к антисемитизму, как одному из самих распространенных проявлений расизма, даже сейчас, в 1961 г. Не далее как в прошлом году тов. Н.С. Хрущев неоднократно выступал с осуждением антисемитских актов в Западной Германии и др. странах.
Д. Стариков пишет, что в стихотворении нашла отражение «лишь тема об антисемитизме». Он постоянно повторяет: «лишь о том, что они евреи», «лишь часть их человеконенавистнической политики», «уничтожение евреев было… лишь началом…», «лишь одни из исторических примеров проявления антисемитизма». Но разве эта тема недостаточна для небольшого стихотворения?! Евтушенко, очевидно, не ставил себе задачу осветить большой комплекс политических проблем, разрешить которую можно было бы только в пространной статье. Он хорошо сказал о чувствах настоящего русского человека — подлинного интернационалиста, друга всех народов.
Поэтому обвинения редколлегии «Литературной газеты» совершенно не обоснованы. Обвинять стихотворение в «расизме наизнанку», в «разжигании националистических предрассудков», в «оскорблении ленинской национальной политики», в «провокационности», в «подогревании мелкобуржуазных иллюзий» — совершенно несправедливо. «Литературная газета» поступили абсолютно правильно, напечатав стихотворение и призывая тем самым не допустить повторения страшного прошлого.
А. Вайнер
О. Башевкин — в газету «Литература и жизнь»,
30 сентября 1961 г.
Уважаемый тов. Редактор!
Прошу указанное письмо передать т. Старикову Д.
Т. Стариков!
Ваша статья «Об одном стихотворении» очень удивила меня. Статья написана тонко. В ней все правильно, как и в стихотворении Евтушенко.
Вы видимо литератор, а я просто читатель, коммунист, был на фронте и знаю «почем фунт лиха». В общем я рядовой — один из многих миллионов. Вступать в спор о том хороши ли стихи Евтушенко я не стану. Прав я или нет, все равно Вы меня переспорите.
Скажу одно: мне нравятся многие стихи Евтушенко. И не только мне. Я не думаю т. Стариков, что на Вашей лекции будет 1/10 часть слушателей, которые (молодые и старые, рабочие и студенты), приходят слушать стихи Евтушенко.
Это важный показатель, а не дешевая популярность.
Вы пишете, что три ночи не спали. При всей обтекаемости Вашей статьи, она пышет злостью и ненавистью, слишком много злости. Молодого талантливого поэта за стихи «Бабий Яр» и др. Вы представляете чуть ли не контрреволюционером.
Может быть, я ошибаюсь, но после Вашей статьи у меня создалось такое мнение о Вас: «На воре шапка горит».
Прошу меня извинить, если я ошибся.
Олег Башевкин
Москва, В— 311, 1— ая улица Строителей, д. 4, кор. 2, кв. 37
РГАЛИ. Ф.1572. Оп.1. Д.231. Л.21.
Т. Алексин — в газету «Литература и жизнь», 30 сентября 1961 г.
Первое впечатление от писанины Старикова, что это ярый черносотенец и антисемит, взбесившийся правдивым и искренним словом поэта Евтушенко. Его словоблудие тем более опасно, что оно искажает известные положения Владимира Ильича Ленина об антисемитизме, искажает истину и путает все карты. Вместо того, чтобы вещи назвать своими именами он юлит и крутит. Против антисемитизма боролись передовые люди в России: Герцен, Толстой, Короленко. В наше время: Эренбург, Паустовский, Евтушенко. Спасибо им за их благородство! Я — русский, жена моя еврейка. Мне стыдно, больно за школьников, без чувства стыда употребляющих хулиганско— черносотенные клички. Антисемитизм — это разновидность оголтелого фашизма, принесшего миру огромные бедствия!
Т. Алексин.
РГАЛИ. Ф.1572. Оп.1. Д.231. Л.20.
Галина Медведева, «К ответу за ответ» (стихи), 1 октября 1961 г.
К ответу за ответ!
Зачем темнишь ты яро Яры,
Уснувших задевая тень,
Все это так знакома старо,
Зачем же — тень на ясный день?
Да, знаешь ты и аз и буки,
И где и чем имеешь сесть,
Выкидывать обыкнув трюки,
Ты — через узенькие брюки —
Смог в обвинители пролезть.
Но знать, твои делишки плохи,
Темнишь, милок, ты неспроста,
Так, прыгая, кусают блохи, —
Где выйдет, в разные места.
И хоть трусливо прячешь когти
И хоть и в грязи вроде чист, —
Таких вот блошек ставил к ногтю
Российский истый коммунист.
Увы, не та чуток погода,
А то бы ты, пожалуй, взял
И «Русского союз народа»
А ля модерн образовал?
Ты жалостно ворошишь кости
Российских стриженых ребят, —
Их помнит мир… и их погосты
По— твоему не говорят.
За них, себя бил во груди,
В кого плюешь ты за пятак?
То были воины и люди,
А ты — сосущий их червяк!
Ушедших охраняет вечность,
Их прах не оплюет пигмей.
А наша правда — человечность,
Ей нет границ и нет дверей.
Ты ложь искал, чтоб пообидней, —
Но нет, то не космополит,
То человек с тобою, злыдней,
Как с человеком говорит.
Священный гуманизма силой
Силен тот стих, — не твой, болтун.
Не смей же ворошить могилы,
Им больно, им невмоготу.
Да, ты пока пройдешь цензуру,
Удачно выбрав амбразуру,
Откуда виден только нос,
Весьма похожий на донос,
Сплетешь ты вирши складно, стройно,
Пусть плохо пахнут — яркий слог…
Нет, не могу я жить спокойно, —
Ты — не последний демагог!
Но всякий, русским патриотом
Кого народ по праву звал,
Тебе, Иванушке Искариоту,
Не дал бы петь «Интернационал»!
Галина Медведева, еврейка по национальности, русская по воспитанию.
Чтобы быть поэтом, поэт Марков, надо сначала стать человеком. А я боюсь, что вы в натуре похуже, чем в литературе.
РГАЛИ. Ф.1572. Оп.1. Д.229. Л.35.
А.Ф. Григорьева — в редакцию «Литературной газеты» и Е.А. Евтушенко, 1 октября 1961 г.
<1>
В редакцию «Литературной газеты»
Уважаемый тов. Редактор!
Я прошу вас это письмо передать поэту Евг. Евтушенко, стихотворение которого «Бабий Яр» было помещено в редактируемой вами газете 19/IX— 61 г.
Адреса Евг. Евтушенко я не знаю и вынуждена вас побеспокоить.
Григорьева
1 октября 1961 года
<2>
Г. Ленинград 1/Х— 61 г.
Уважаемый Евг. Евтушенко!
Прочла я в Литературной газете от 19/IX 61 г. ваше новое стихотворение «Бабий Яр» и, надо сказать, оно произвело на меня исключительное впечатление.
Из вашего стихотворения видно, насколько благородны, насколько высоки моральные чувства русского человека, в такой яркой форме, с таким гневом осуждающего это уродливое чувство антисемитизма.
В вашем стихотворении слышится гневным голос против антисемитов, которые черным, грязным пятном омрачают светлый фон нашей жизни.
Дорогой тов. Евтушенко! Я тоже, как и вы, русский человек. Дочь крестьянина бедняка дореволюционной России, я уже с 9-летнего возраста была отдана в няньки и более 18 лет няней и домработницей прослужила у господ, не мало горя и унижений испытала я уже в свои детские годы.
Неудачным оказался и мой первый брак. Я вынуждена была уйти от мужа, так как держа меня как бы по учению евангелия — «жена да убоится своего мужа» — — всегда в страхе и повиновении, он не раз прибегал и к рукоприкладству.
В настоящее время я живу с другим мужем; с человеком, со стороны которого за все прошедшие уже около 25 лет нашей совместной жизни я всегда встречала только самое сердечное отношение. Трудолюбив, честен, справедлив — таков мой муж. Только с ним я по-человечески начала жить. Этот муж мой еврей. И благодаря тому, что живу я с мужем-евреем, я, хотя и русская, начала подвергаться преследованиям со стороны антисемитов. Вот когда я прочувствовала всю мерзость антисемитизма.
Прежде всего мне присвоили новое имя: «Сарра». На входной двери нашей квартиры антисемитом мелом было написано: «Здесь живет Сарра», — а мужа моего тот же сосед антисемит обозвал вонючим жидом.
Конечно, не имя «Сарра» меня оскорбляет. Сарра — это имя человека. Но до чего мерзки, гадки антисемиты, которые всеми способами стараются оскорбить еврея. Я и муж не раз подвергались преследованиям и оскорблениям со стороны антисемитов.
Да, к великому сожалению, антисемитизм не изжит еще у нас. И пусть действительно как можно скорее — «Интернационал» прогремит, Когда навеки похоронен будет последний на земле антисемит». Как хорошо, как прекрасно сказано.
Ваше стихотворение «Бабий Яр» особенно ценно тем, что в нем вы так прямо, откровенно бичуете это уродство — антисемитизм. И приятно, очень приятно это слышать с ваших уст, с уст русского человека.
Умело пользуясь мощью и богатством нашего русского языка, вы в своем стихотворении приемами художественного обобщения и образных сравнений, в настоящем своем свете показали это мерзкое, гнусное, грязное чувство антисемитизма.
В открытой, прямой и острой форме с большой силой подлинного возмущения вы обрушили свой гнев на эту мразь, этой «черной сотни». Так именовали антисемитов и др. устраивавших в дореволюционной Царской России еврейские погромы.
Каждый честный человек, прочитавший ваше стихотворение «Бабий Яр», преисполнен самыми лучшими чувствами к вам благодарному и чистой души человеку.
Позвольте мне крепко, чисто по— матерински обнять вас как сына и пожелать вам в жизни счастья, хорошего здоровья и больших успехов на своем литературном поприще.
Будьте здоровы, дорогой Е. Евтушенко!
Григорьева Анна Филипповна
P.S. Мне очень хотелось бы получить от вас ответ, в котором вы сообщили бы о получении моего письма.
Не зная вашего адреса, я направляю это письмо в редакцию «Литературной газеты» с просьбою вручить его вам.
Мой адрес: г. Ленинград — К— 175 Саратовская ул., д. 27, кв. 15
Григорьевой Анне Филипповне
РГАЛИ. Ф.634. Оп.1. Д.245. Л.24— 26.
А.М. Сандлер — В.В. Полторацкому и Д. Старикову, 1 октября 1961. г.
<1>
Главному редактору газеты «Литература и жизнь» В.В. Полторацкому
Уважаемый тов. Полторацкий!
Прошу Вас ознакомиться и передать мое письмо критику Д. Старикову. Мое письмо содержит возражения критическому разбору Д. Стариковым стихотворения Е. Евтушенко «Бабий Яр». Если Д. Стариков сочтет возможным мне ответить, сообщаю свой адрес.
С уважением А.М. Сандлер
1.Х-61 г.
г. Астрахань, ул. Трусова, 12, кв. 2
<2>
Товарищ Стариков
Ваша статья «Об одном стихотворение» вызывает у меня, «еврея по паспорту», как Вы выражаетесь (новый, надо сказать, термин; вот в гитлеровской Германии были еще по паспорту «полезные» евреи…), некоторые возражения. В начале письма сообщаю Вам, что копию отправляю Е. Евтушенко и И. Эренбургу. Сначала остановлюсь на введенном Вами новом термине «еврей по паспорту». Каждый вновь вводимый термин должен быть автором расшифрован, однако Вы этого не делаете. Вы хотите сказать, что евреи в Советском Союзе ассимилировались, перестали быть национальностью. Действительно, подавляющая масса советских евреев считает своим родным языком русский, своей родной культурой советскую, русскую. Наряду с этим в СССР существует Еврейская автономная область, литература и искусство на еврейском языке. Почему же каждый еврей Советского Союза будет оскорблен, унижен, прочитав у Вас, что он только по паспорту еврей? А кто же он в действительности? Вы на это ответа не даете. Вам прекрасно отвечает так много цитируемый Вами русский писатель, еврей по национальности И.Г. Эренбург. Он сказал в своем выступлении по радио в январе 1961 г.: «Я русский писатель. Но покуда на свете будет существовать хотя бы один антисемит, я буду с гордостью отвечать на вопрос о национальности: «еврей». Трудно найти среди писателей такого истинного интернационалиста, как Эренбург. За это говорят его жизнь и творчество. Каждый человек, еврей и армянин, негр и эскимос, никогда не согласится быть только по паспорту «тем то». Речь идет не о «расовом и национальном чванстве». Отречься от своей национальности — значит признать ее неполноценной, примкнуть к другой национальности, значит признать последнюю лучшей. С этим будет согласен каждый интернационалист и коммунист. В своей статье Вы стараетесь всеми силами замять вопрос о взаимоотношениях национальностей, примерно в духе «Золотого теленка» Ильфа и Петрова (евреи есть, а вопроса нет). Безусловно, при коммунизме будет эра одной нации, но пока еще говорить о слиянии наций преждевременно.
Фашисты уничтожали различные нации, это — истина, не требующая доказательств. Но неужели Вы уже забыли, что тотально и с особым зверством гитлеровцы уничтожали евреев? Вдумайтесь в цифры — уничтожено шесть миллионов человек. У Вас от этих цифр голова не седеет. Но поседело много других голов от горя. Вы придираетесь к Е. Евтушенко из-за этих слов. Разве он призывает в своем стихотворении посыпать пеплом голову? Считаю, что нет. Хорошо зная, что антисемитизм — «международный язык фашизма» (И. Эренбург), Евтушенко ярко, правдиво описывает мерзость антисемитизма, обнажает язвы шовинизма. Поэтому его стихотворение с полным правом может быть названо антифашистским.
Вы хвалите Эренбурга за то, что он не подчеркнул в своем стихотворении, что в Бабьем Яру были убиты евреи. Он это сделал в других статьях. Зверская, человеконенавистническая политика фашизма ко всем нациям общеизвестна. Молодой поэт Евтушенко на конкретном, отдельном примере Бабьего Яра демонстрирует это. Он подчеркивает национальность уничтоженных в Бабьем Яру потому, что в данном конкретном случае были уничтожены именно евреи. Приехав в Чехословакию, Евтушенко у развалин Лидице мог бы написать прочувственное стихотворение об уничтожении чешских стариков и детей, у Орадур-сюр-Глан-о невинное сожженных фашистами французах. Вот интересно, прочитав одно из этих стихотворений, написали бы Вы статью «о нестерпимой фальши» поэта, об «отступлении от коммунистической идеологии?» Неужели Вы, критик, не допускаете, что поэт может в одном стихотворении осудить антисемитизм, в другом расовую политику США по отношению к неграм, в третьем рассказать об уничтожении славян Гитлером? Вы что же, за каждое отдельное стихотворение будете поэта хаить, а, прочитав их вместе, — превозносить?
Е. Евтушенко любит в своих стихотворениях яркие мазки, гиперболизацию, метафоричность. Согласен, что строки о «слиянии» поэта с древними иудеями — не самые удачные в стихотворении. Но ведь это — авторский прием, чтобы подчеркнуть вековые страдания еврейского народа. Нельзя забывать, что антисемитизм корнями уходит в древность. Вы хотите «затемнить» корни антисемитизма, но Вы в своей статье не характеризуете и современный антисемитизм. Что, его нет? ОН — ЕСТЬ. Антисемитизм — это громоотвод расизма и империализма. Антисемитизм — врaг дружбы народов. Если я ненавижу еврея, завтра я буду ненавидеть армянина, турка и т.д. Антисемитизм есть в США, Англии, Западной Германии. В СССР идет борьба с пережитками капитализма, частнособственническими интересами, шкурничеством и т.д. Мы открыто осуждаем пережитки капитализма на страницах прессы. К таким пережиткам относится антисемитизм. Почему же в печати никогда не появится статьи на конкретном примере, осуждающем антисемитизм? На конкретном примере клеймят рвача, взяточника, собственника. Почему же нельзя заклеймить врага дружбы народов, невольного пособника фашизма-антисемита. Что, смелости не хватает? Известно ли Вам, что на месте Бабьего Яра собирались построить стадион? Об этом писалось в газете. Как Вы назовете людей, которые собирались так осквернить братскую могилу, которая давно уже заслуживает установления памятника? Только ли головотяпами? Или как-то иначе?
Почему Вы так затопали ногами на Евтушенко за то, что он обнажил язвы антисемитизма? Обиделись, что в «Союзе русского народа» были русские? Да, это были подонки. Безусловно, русский народ никогда с ними не солидаризировал. В советское время разговор идет уже не о «союзах», а об отдельных проявлениях антисемитизма. Но замазывать такие проявления нелепо, ибо тогда невозможно будет их изжить. Советский народ, русский народ принес огромные жертвы в борьбе с гитлеризмом. Советский Союз спас мир от фашизма, тем самым спас евреев от поголовного уничтожения. Каждый еврей знает это и преисполнен благодарности к русскому народу за избавление от фашизма. Никто, в том числе и Е. Евтушенко, не посмеет назвать русских антисемитами. Вы называете «провокационными» упоминания об еврейских погромах. Вы что же, предлагаете зачеркнуть страницы истории? Такие тенденции опасны. Сегодня Вы предлагаете забыть о погромах в царской России, завтра Вы предложите изъять из словаря слова «антисемитизм» и «еврей». Вы, т. Стариков, стоите на неправильном, зыбком пути. Ваш пусть не ведет к укреплению дружбы между нациями.
В своей обширной статье Вы разложили стихотворение Евтушенко «по косточкам». У Вас хватило места для критики почти каждой строфы, кроме… последней. Вы не выразили к ней своего отношения, а поспешили повесить на Евтушенко ярлык «провокатора», надо понимать, вражды между русским и еврейским народами. Яркий призыв к дружбе народов, призыв к искоренению несправедливости, осуждение всяческого расизма, причем исключительный по силе, не нашел в Вашей статье даже упоминания, а ведь в этом заключается смысл всего стихотворения. Простое ли это упущение?
Е. Евтушенко мог неточно выразить свою мысль, он может иметь дефект слога, но от этого его стихотворению нельзя отказать в искренности и правдивости. Истина глаголит устами поэта, и каждый честный человек это понимает. Неужели Вам, солидному критику, это не ясно?
Повторяю еще раз: «Бабий Яр» — одно из самых сильных из когда-либо написанных антифашистских стихотворений, ставящих автора в ряды лучших представителей советской литературы. И странно по меньшей мере читать в Вашей статье факты, поставленные с ног на голову. Да, мы, советские люди, отметаем и шовинизм, и национализм. Отметаем, но не отмахиваемся, как это делаете Вы.
1/Х-61 г.
А.И. Сандлер
г. Астрахань, ул. Трусова, 12, кв. 2
РГАЛИ. Ф.1572. Оп.1. Д.231. Л.75-78.
С.Г. Дигам — в газету «Литература и жизнь», А.Я. Маркову и Е.А. Евтушенко, 1, 4 и 6 октября 1961 г.
<1>
В редакционную коллегию
Уважаемые товарищи!
В «Литературной газете» от 19/IX с/г появилось стихотворение Е. Евтушенко «Бабий Яр».
Прочитав это стихотворение, мы не нашли в нем ничего такого, что оскорбляло бы достоинство русского человека. Напротив, оно его только возвышает.
Так думаем мы и наши друзья, русские люди.
Евтушенко затронул в своем стихотворении один из многих эпизодов ужасов фашизма, где «бабий яр» был не первым и не последним.
А вот почему-то поэт А. Марков в своем стихотворении «Мой ответ», напечатанном в газете «Литература и жизнь» 24/IX с/г, очевидно, не вникнув в стихотворение Евтушенко, с какой-то несвойственной поэту нашего времени злобой обрушился на Евтушенко, называя его космополитом, не русским человеком и даже «пигмеем».
Но, очевидно, уже таков удел всех пигмеев, называть других своим именем, ибо трудно просто понять, что, собственно, хочет доказать Марков в своем невзыскательном стихотворении и в какую дверь он ломится.
Как можно нападать на Евтушенко за то, что вообще не затрагивалось в его стихотворении. Ведь не мог же он охватить все в одном эпизоде. Но значит ли это, что Евтушенко в какой-то мере недооценивает подвиги и славу советских людей, солдат всей нашей многонациональной советской Родины, вбивших осиновый кол в могилу фашизма?.. И что это за разделение на свой и чужой народы в нашей советской стране?
В нашей семье тоже есть стриженые ребята, отдавшие жизнь за Родину и есть они почти в каждой советской семье. Мы преклоняемся перед светлой их памятью, но мы не сделали выводы из «Бабьего Яра», что Евтушенко не чтит героев и что он не русский человек.
Непонятно почему появилось это стихотворение Маркова, презирающее стариков и «глазастых» детей погибших в «Бабьем Яру»?
Мы не поэты, но прочитав стихотворение Маркова, решили ответить ему коллективные стихотворным посланием.
Обращаемся к Вам с большой просьбой. Если имеются какие-либо стихотворные погрешности в нашем послании, — прокорректировать его и поместить в Вашей уважаемой газете.
С глубоким уважением,
Семья Едаменко-Дигам (Екатерина, Семен) (работники культуры) и Марко (инжене-технолог).
Г. Киев, Лабораторный пер., 24, кв. 14, тел. 4— 17— 80
1 октября 1961 г.
Дигам Семен Григорьевич
<2>
Алексею Маркову по поводу его «Ответа» Евгению Евтушенко, напечатанном в газете «Литература и жизнь» от 24/IX— 1961 .
Когда читаешь строки эти,
Что называются «Ответ»,
Хоть напечатаны в газете,
Не все ж они черней всех бед.
И наши стриженые братья,
И матерей, отцов сыны,
Сложили жизнь за наше счастье,
За счастье всех людей земли
Но мы на пролитой их крови,
Не строим каверзных идей,
Не создаем таких теорий,
«Глазастых» выпятив детей…
И кто же пигмей, и кто же космополит.
Назвать товарища такими именами?!..
Так только может говорить «пиит»,
Гласящий ложными устами.
И разве может настоящий русский,
Вот так нелепо оскорблять людей?
Кто может вызывать лишь низменные чувства,
Из всех пигмеев, он — пигмей.
Простите нас, что сердцем мы резки
Но трудно говорить без жара,
Но он не понял ни одной строки,
В том Евтушенко «Бабьем яре».
Мы подводить итога здесь не будем,
И так все ясно ведь как на картине,
Давайте ж «опус» Маркова забудем,
И предадим его — корзине!
Семья Еламенко-Дигам (Екатерина, Семен и Марко)
Г. Киев, 1 октября 1961 г.
<3>
В редакционную коллегию
Открытое письмо Е.А. Евтушенко
Уважаемый Евгений Александрович!
Мы послали письма редакциям двух газет: «Литгазета» и «Литература и жизнь» по поводу ответа А. Маркова на Ваш «Бабий Яр».
Считаем, что Марков неправильно Вам ответил и этим только разжег страсти.
Вместе с тем нельзя не обратить Ваше внимание на то, что Вами допущена большая ошибка в конце стихотворения «Бабий Яр», где Вы пишете: «еврейской крови нет в крови моей». Правильнее звучало бы та, что «человеческая кровь течет в Ваших жилах, и что Вы гордитесь этим, что Вы полны любви к людям и потому Вы настоящий русский!..»
Тогда Д. Стариков («Литература и жизнь» за 27/IX с.г.) не обвинял бы Вас в обидной снисходительности: дескать, не такой я, как они, не писал бы, что Вы хотите взять «публику» на какую-нибудь «приманку» и разжигаете националистические предрассудки.
Что значит фраза: «еврейской крови нет в крови моей?». Это неправильно.
В нашей стране национальность определяется не «по крови». Это в капиталистических странах, где национальность еще связывают с религией, там разжигают расовую и национальную ненависть, там доискиваются: какой расы человек, кто он «по крови». Мы же определяем нацию, как: «исторически сложившуюся устойчивую общность языка, территории, экономической жизни и психического склада, проявляющегося в общности культуры».
К примеру: человек живет на Украине в течение многих лет, знает украинский язык лучше русского, сроднился с Украинской культурой, читает, пишет и даже думает по-украински. Такой человек с полным правом может считать себя украинцем. То же относится к человеку, который долго живет в России: если русская культура и язык ему роднее других языков, то он русский. Этого многие еще не понимают.
Поэтому надо прежде всего говорить о людях, а не о той или иной «крови».
Вот здесь Вами допущена серьезная ошибка.
Хорошо у Вас звучит:
«Интернационал пусть прогремит
Когда навеки похоронен будет,
Последний на земле антисемит».
И вот, за то, чтобы его, действительно, не стало на земле, должны бороться все честные люди.
Семен Дигам
Г. Киев, 6 октября 1961 г.
РГАЛИ. Ф.1572. Оп.1. Д.229. Л.35— 38, 72— 73.
А Либерман — Е.А. Евтушенко, около 1 октября 1961 г.
Уважаемый товарищ Евтушенко!
Прочитав Ваши стихи о Кубе и Бабьем Яре, я хочу воздать должное Вашему мужеству, принципиальности, честности и искренности. Вы поставили точку над i. Вы назвали вещи своими именами. Да — увы! — у нас еще есть антисемитизм, с которым евреи встречаются ежедневно на базарах, в очередях, в школах и в коммунальных квартирах, но и, так сказать, — негативный антисемитизм, просачивающийся из каких— то сфер в учреждения и вузы, куда евреев принимают в крайне ограниченном количестве (процентная норма!), а в аспирантуру и вовсе не пускают. В силу этого негативного антисемитизма, с виду весьма приглаженного и причесанного, в монографиях и очерках о скульпторе, скажем, Антокольском, чьи великолепные творения украшают Русский музей в Ленинграде, сказано: русский скульптор. А ведь он еврей. О художниках Левитане и Бродском сказано: русские живописцы. Но и они евреи. То же сказано и о замечательном советском музыканте Дунаевском… И выходит, что еврейский народ, выделивший из себя этих талантливых людей, стоит где-то в стороне, никем не замеченный и как бы несуществующий, а великодержавные русские литераторы стыдятся сказать в печати слово: еврей.
Мне представляется антисемитизм чем-то вроде общественного сифилиса, разъедающего живую душу народа. Но кто и где борется у нас с антисемитизмом? И даже когда вскрывались язвы этой дурной болезни в виде нелепых обвинений евреев— врачей, обвинений в космополитизме и т.п. бессмысленных измах, — сверху декларировалось: у нас антисемитизма нет. Это была и есть неправда.
У Горького один из персонажей (очевидно, недолюбливающий евреев) говорит: «Евреи любят забегать вперед». Если это правда, то только в том смысле, что евреи всегда шли впереди своей эпохи. Забегая вперед, они оставили на пути Христа и Маркса, Спинозу и Эйнштейна, и целую плеяду блестящих умов во всех частях света. В наше советское время «полпредами искусства» являются Ойстрах, Леонид Коган, Гилельс и многие другие еврейские высокоодаренные мастера. И разве не Ботвинник и Таль являются лучшими представителями умственного спорта? И разве не еврей Левитан признан лучшим диктором по радио? Неужели это русскому обществу ни о чем не говорит? Почему же их принадлежность к еврейству так тщательно замалчивается, точно слово «еврей» неприличное слово?
А в литературном аспекте негативный антисемитизм выступает еще рельефнее. За последние 10–15 лет в т.н. производственных романах и повестях наших советских писателей не видно ни одного полноценного еврея-производственника, рабочего, бригадира, инженера — инициативно и самоотверженно работающего на пользу родине и во имя коммунизма? А если кто и выводит еврея, то он почему-то оказывается не то «мальчиком для битья», не то полужалким, странным или смешным существом. И отношение автора к такому типу кисло-сладкое, меланхолично-сентиментальное или покровительственное, как к жертве чьей-то несправедливости или злодейства… А ведь на наших заводах и фабриках, в колхозах и совхозах немало отличных работников-евреев, полнокровных и честных граждан. Тогда позволительно поставить вопрос того же великого Горького: «С кем вы, мастера культуры?» — с антисемитами или без них?[1]
Поэтому, дорогой товарищ Евтушенко, мы, евреи, так взволнованно и возмущенно восприняли выступление Вашего оппонента Старикова. Ибо, как сказал Александр Блок:
Мы дети страшных лет России,
Мы не забыли ничего.
Спасибо за Ваши талантливые стихи. Спасибо «Литературной газете» за то, что напечатал их.
Анна Либерман.
Симферополь. Октябрь 61 г.
РГАЛИ. Ф.634. Оп.1. Д.245. Л.37— 37об.
М. Тихонова — Д. Старикову, около 1 октября 1961 г.
Уважаемый тов. Стариков!
В газете «Литература и жизнь» я прочла Вашу статью о стихотворении Евг. Евтушенко «Бабий Яр». Само стихотворение я тоже читала и не один раз.
Мне непонятно то яростное возмущение с каким Вы ополчились на молодого поэта. Ничего оскорбительного ни для русских, ни для евреев в стихотворении Евтушенко нет. Я уверена, что у поэта не было злых намерений, когда он писал «Бабий Яр». Ошибка его в том, что он взялся за тему очень трудную и не «пережитую» им, поскольку по своему возрасту Евтушенко не видел деяний фашистов.
Вы противопоставляете его неудачным стихам стихи такого зрелого писателя и мудрого знатока жизни, как И.Г. Эренбург. Разве это правомерно для профессиональной критики?
Вы пишете в конце Вашей статьи, что Вас не интересуют и не могут интересовать намерения Евг. Евтушенко, когда он писал о Бабьем Яре. Говоря так, Вы глубоко неправы. Не правы и как советский критик, и как советский человек.
Вы приводите цитаты из проекта программы КПСС, но забываете о самых возвышенных и святых словах этой программы: «человек человеку товарищ, друг и брат».
Никто не требует от критиков снисходительности, но неприязнь, злоба плохие советчики и помощники.
На меня Ваше «разоблачение» молодого поэта произвело тяжелое впечатление. И в этом я не одинока. Недавно мне позвонила по телефону знакомая учительница (кстати, еврейка)? с которой я дружна и сказала: «Вы читали статью Д. Старикова о Евтушенко? За что он его так?»
Мы рядовые читательницы, тов. Стариков, ни литературоведы, ни знатоки поэзии. К критике относимся с большим уважением.
Я считаю, что не стоило писать столь обширной статьи об одном стихотворении Евтушенко, лучше было бы познакомить читателей с творчеством этого поэта, указав, наряду с достоинствами, и недостатка творчества.
Последнее время «Правда», да и «Литературная газета» печатают кубинские стихи Евг. Евтушенко — хорошие, эмоциональные, свежие. Евтушенко талантлив, молод и доброжелательная критика поможет ему преодолеть трудности творческого роста.
Желаю Вам здоровья и успехов в работе.
С уважением, читательница газеты «Литература и жизнь».
М. Тихонова, пенсионерка
РГАЛИ. Ф.1572. Оп.1. Д.231. Л.54— 55об.
Я.В. Ольгушин — В.В. Полторацкому, 1-9 октября 1961 г.
<1>
Редактору газеты «Литература и жизнь» В.В. Полторацкому
В Вашей газете за 24 и 27 сентября с.г. были помещены два ответа на стихотворение Евг. Евтушенко «Бабий Яр».
С автором первого ответа, написанного в стихотворной форме, даже спорить грешно. В нем говорит националистическая ограниченность и злоба, которую словами не прошибешь.
Другое дело статья члена редколлегии Вашей газеты Старикова. Ему было предоставлено в газете много места для того, чтобы в конечном итоге обвинить Евг. Евтушенко во многих смертных грехах и прийти к выводу, что автор стихотворения «Бабий Яр» «сеет ужасающие националистические предрассудки» и совершает «очевидное отступление от коммунистической идеологии».
Я со Стариковым не согласен, считаю его статью необоснованной, в ней больше лицемерия, чем искреннего желания по-большевистски разобраться в вопросах, поднятых тов. Евтушенко. Поэтому я решил написать ответ на статью Старикова и адресую ее всем членам редколлегии газеты «Литература и жизнь».
С уважением Я.В. Ольгушин
9/Х-1961 г.
<2>
О ВЕЛИКОМ В МАЛОМ И О НИЧТОЖНОМ В КАЖУЩЕМСЯ ВЕЛИЧИИ
Я читаю и перечитываю стихотворение Евгения Евтушенко «Бабий Яр».
Давно столь малое (в сравнении с обширным ученым трактатом) не возбуждало во мне столько мыслей, столько чувств и такого одобрения.
Я не хочу быть голословным и постараюсь объяснить эти мысли и чувства, исходя из весьма глубокого и важного ленинского указания о том, что «надо брать не отдельные факты, а всю совокупность относящихся к рассматриваемому вопросу фактов, без единого исключения».
«Над «Бабьим Яром» памятника нет,
Крутой обрыв, как грубое надгробье.
Мне страшно.
Мне сегодня столько лет,
Как самому еврейскому народу.
…Над Бабьим Яром шелест диких трав.
Деревья смотрят грозно, по-судейски.
Все молча здесь кричит, и, шапку сняв,
я чувствую, как медленно седею.
И сам я, как сплошной беззвучный крик
Над тысячами тысяч погребенных.
Я — каждый здесь расстрелянный старик.
Я — каждый здесь расстрелянный ребенок
Ничто во мнепро это не забудет!
«Интернационал» пусть прогремит,
Когда навеки похоронен будет
Последний на земле антисемит».
Иной поэт, любящий кратко выражаться, возможно, ограничился бы только таким объемом и содержанием стиха.
В нем, в этом содержании, неугасимая сила ненависти к фашизму, уничтожившему тысячи тысяч невинных стариков, женщин и детей. В нем горячий призыв к народам не забывать злодеяний фашизма, призыв к интернациональной мощи рабочего класса, который в союзе со всеми силами революции и прогресса похоронит империализм и вместе с ним будет похоронен последний антисемит.
Но в этом кратком содержании стиха звучит также горький упрек против нас, советских граждан, перенесших все ужасы войны и оставшихся в живых, и в первую очередь против тех представителей местной власти, которые за шестнадцать лет не удосужились, а скорее всего препятствовали установке памятника на «Бабьим Яром».
Почему над этим Яром памятник не поставлен? Или зи миллиардных сумм, потраченных на строительство нового Киева, нельзя было выделить тысячную долю этих средств, чтобы отдать последний долг сотням тысяч советских граждан, женщинам и детям, зверски уничтоженным фашистами? Гражданин Стариков, взявшийся спорить и читать наставления Евг. Евтушенко, первым дайте ответ на этот вопрос! Или о неприятном лучше умолчать?
В статье Старикова, напечатанной в газете «Литература и жизнь» от 27 сентября с.г., с прокурорской помпезностью выдвигается против автора стихотворения одно обвинение за другим.
«Стоя над крутым обрывом Бабьего Яра, молодой советский литератор нашел здесь лишь тему для стихов об антисемитизме».
«…Думая сегодня о погибших людях» — «расстрелянный старик», «расстрелянный ребенок», — он думает лишь о том, что они евреи. Это для него показалось самым важным, самым главным, самым животрепещущим».
«Антисемитизм фашистов — лишь часть их человеконенавистнической политики геноцида».
«…Видеть в Бабьем Яре лишь один из исторических примеров проявления антисемитизма?! Против этого вопиют судьбы погибших там людей»…
Обратите внимание сколько раз подчеркивается это слово «лишь». Сколько в нем яростной клеветы на Евг. Евтушенко, стремления обвинить его в том, что он не видит и не желает видеть других расстрелянных, кроме евреев, что он не хочет видеть других проявлений политики геноцида, кроме антисемитизма.
Разве истребление гитлеровцами в городах и местечках Украины, Белоруссии, Литвы и в других городах Советского Союза около двух миллионов советский евреев не есть жесточайшее проявление антисемитизма, о чем талантливые поэты и писатели должны говорить во весь голос? И стоя у могил, где в огромной массе похоронены евреи, у каждого советского человека прежде всего не должна ли вспыхнуть неукротимая ненависть к антисемитизму, доведенному фашистами до дичайших размеров?
Тема об антисемитизме была, есть и остается весьма актуальной, во-первых, потому, что под флагом грабежа и истребления евреев проходила и проходит мобилизация подонков общества и всех контрреволюционных сил для подавления организованных, революционных выступлений рабочего класса и передовых слоев крестьянства и интеллигенции. Характерно, что в стане фашистской контрреволюции вы найдете и еврейскую буржуазию, ибо революция куда страшнее и опаснее для нее, чем антисемитизм.
Во-вторых, потому, что гитлеризм рос как на дрожжах, и проводил мобилизацию фашистских сил не только в Германии, а во всей Европе, выпячивая на первый план свою расистскую идеологию и практику, направленную против евреев. И потому-то Гитлер говорил, что, если бы не было евреев, их пришлось бы выдумать.
В-третьих, потому, что в своем походе на восток и на юго-восток Европы, где в городах и местечках проживало свыше 10 миллионов евреев, Гитлеру очень выгодно было натравить невежественную, продажную и преступную часть населения оккупированных стран на евреев, а у другой части населения создать впечатление, что их сия чаша может миновать, поэтому надежнее терпеть и ждать. Только сознательная и передовая часть населения шла в партизаны и активно боролась с фашистами. Эта часть с каждым годом росла, ибо, чем дальше, тем все больше и больше народы убеждались, к какому разорению и уничтожению людских и материальных ресурсов, к какому национальному угнетению привел их страны гитлеризм.
В-четвертых, потому, что обновленный фашизм в США, в Западной Германии и в других странах империализма проводит сейчас мобилизацию к войне и снова собирает свои силы под лозунгами уничтожения в газовых камерах сотен тысяч евреев и в своей политике затуманивания умом отсталых масс выпячивает, так называемый, еврейский вопрос на первый план.
В Советском Союзе все союзные, автономные республики, национальные области и округа, в результате проведения в жизнь ленинской национальной политики, достигли невиданного расцвета социалистической экономики и культуры. Буржуазный национализм, антисемитизм и шовинизм с корнями вырваны давно.
Вместе с тем не следует забывать, что в годы оккупации под влиянием и давлением гитлеровской агитации и фашистских методов «разделяй и властвуй», буржуазный национализм и антисемитизм овладел умами и руководил делами известной части населения нашей страны, продавшейся фашистам, открыто и тайно помогавшей немецким, румынским и венгерским властям. «Корешки» от этой части населения пошли и дальше.
Великий трудовой энтузиазм советских людей и таланты миллионов ведут нашу страну по пути небывалого роста социалистической экономики и культуры, неуклонного повышения материального благосостояния трудящихся. Вокруг этого огромного большинства народа копошатся лицемеры и карьеристы, люди, которые ради личной выгоды, идут на все.
Отстаивая для себя привилегии и бесконтрольность, они создают себе возможности таскать из государственных и общественных складов, из торговых предприятий и строительства весьма нужные для страны материальные ценности для личного благополучия и разгула. Сложно комбинируя, они дерутся за получение дополнительной оплаты своего «труда» в виде подарков за услуги, которые в несколько раз превышают их основную зарплату и не гнушаются славы, созданной не столько личным трудом, сколько использованием чужих работ, инициативы и талантов своих подчиненных.
Наблюдая за этими людьми, чем дальше, тем все больше убеждаешься, что для них-то в особенности все «штучки» хороши. В беседах и делах этих людей национализм, шовинизм и антисемитизм являются некоторым прикрытием тех привилегий, которых они добиваются. Самым неприятным и вредным является то, что в ответ на свои беседы и дела они часто встречают улыбки и молчание, которое они готовы принять, как содружество и благосклонность.
В проекте программы нашей партии каждый коммунист обязуется «вести непримиримую борьбу против проявлений и пережитков всякого национализма и шовинизма».
Стихотворение Евг. Евтушенко и направлено против людей, сеющих национальную и расовую неприязнь. Вот почему, стоя у могил, где похоронены сотни тысячи советских граждан, истребленных от мала до велика только за то, что они евреи, каждый прогрессивный человек, не говоря уже о советском писателе-коммунисте, вправе и обязан всеми силами своей души и всем своим талантом клеймить и восставать против антисемитизма.
Ссылка на Эренбурга далеко не убедительна, ибо, как нас учил В.И. Ленин, против антисемитизма, против великодержавного шовинизма в первую очередь должен прозвучать голос русских революционных рабочих, русской революционной интеллигенции. Голос Евгения Евтушенко прозвучал довольно сильно, но Стариков этого испугался.
И приводимый Стариковым пример с евреем-офицером, который не хотел присутствовать на богослужении в память погибших евреев, не говорит в пользу автора статьи. Еврей-офицер, верный духу интернационализма, вполне правильно поступил, когда он отказался присутствовать на богослужении, которое посвящалось памяти только погибших евреев. Но представьте, что группа передовых ученых, писателей, рабочих разных стран и разных национальностей решили бы устроить митинг, направленный против антисемитизма и осуждения остатков фашизма, продолжающего преследовать евреев, и они пригласили бы тов. Евтушенко, вы что, — запретили бы ему присутствовать на этом митинге? Такое присутствие было бы его святейшим долгом.
Вот так-то автор статьи искусно подобрал факты, не потрудившись даже разобраться в них с точки зрения ленинского понимания задач рабочих и революционной интеллигенции той или другой национальности. Поэтому не Евтушенко, а такие люди, как вы, гражданин Стариков, оскорбляете интернациональные чувства советских людей и своим бесконечным подчеркиванием «лишь об антисемитизме», «лишь о том, что они евреи», «лишь часть политики геноцида» (как будто все это не столь уж важно) вы оскорбляете советских евреев. Нельзя мириться с этим «лишь», ибо у большинства наших еврейских семей число погибших ближайших родственников (отцов, матерей, братьев, сестер и их детей) намного превышает число оставшихся в живых.
В не процитированной мною части стихотворения есть такие строки:
«Мне кажется сейчас — я иудей.
Вот я бреду по древнему Египту,
А вот я на кресте, распятый, гибну,
И до сих пор на мне — следы гвоздей».
И дальше следует экскурс, начиная с дела Дрейфуса, кончая Анной Франк, замученной фашистами. Достойно русского коммуниста звучат слова автора стиха, когда он говорит о русском народе и противопоставляет его черносотенным бандам, орудовавшим в царской России:
«О, русский мой народ! Я знаю — ты
По сущности интернационален
Но часто те, чти руки нечисты,
Твоим чистейшим именем бряцали.
Я знаю доброту моей земли.
Как подло, что, и жилочкой не дрогнув,
Антисемиты пышно нарекли
Себя «Союзом русского народа!».
Слова «я иудей привели автора статьи в исступление и, несколько сдержав себя, он спешит с иронией воскликнуть: «О, не правда ли, как смело, как благородно!..» Но благородство поэта продолжается и дальше. В конце стиха он говорит:
«Еврейской крови нет в крови моей,
Но ненавистен злобой заскорузлой
я всем антисемитам, как еврей.
И потому — я настоящий русский!..
Стариков, которым еще памятны события революции 1905 года и погромы черных сотен (руководимых жандармами и полицейскими) против рабочих и передовых слоев интеллигенции и против евреев в особенности, стариков коммунистов и бывших комсомольцев, которые активно участвовали в боях против банд Петлюры и Махно, против банд Савинкова и Булак-Балаховича — эти заключительные слова Евг. Евтушенко не только не удивляют, а вызывают гордые и приятные воспоминания о той борьбе, которую они (русские, украинцы, латыши, белорусы, евреи и поляки), вели против свирепого бандитизма и оголтелого антисемитизма.
Мне вспоминается рассказ моего друга и учителя. В 1906 году он устроил явку одному из ивановских рабочих-большевиков, а потом помог ему поступить на работу на одну из текстильных фабрик. Однако этот рабочий с двумя еврейскими девушками гулял по берегу реки. В городе было неспокойно, ожидался еврейский погром. Хулиганы к этому сильно готовились и часто проводили репетиции. К девушкам пристала шайка пьяной молодежи и стала их грубо оскорблять. Рабочий потребовал угомонить хулиганов, но его рыжеватая бородка и картавый голос показались им подозрительными, и хулиганы тогда взялись за рабочего, обзывая его самыми гнусными словами, какие существовали в их лексиконе против евреев. Завязалась драка, рабочему здорово досталось, он был бы убит, если бы на помощь не подоспела группа рабочих из дружин самообороны.
Оказав нужную помощь пострадавшему, девушки с упреком задали ему такой вопрос: «Вы бы сказали им, что вы русский, они бы вас не тронули…» «Сказать им, что я русский, — ответил рабочий, — и тем самым подчеркнуть, что нас русских вы не смеете трогать, а вот бейте их — евреев? Нет, увольте… В перепалке с антисемитами и я еврей. Я вместе с вами должен отстоять честь русского народа…»
Аналогичный случай был однажды со мной. В 1932 году в поезде, следовавшем в Нижний Новгород (так он еще тогда назывался) какой-то распоясавшийся великодержавный шовинист всякими баснями и сплетнями поносил чувашей. Вокруг него собралась группа крестьян и крестьянок, ехавших в город на базар. Они неугомонно хохотали, подбадривая шутника-рассказчика. Я решил разоблачить мерзавца, вмешался в разговор и стал рассказывать советским людям о Чувашии и чувашском народе, который к тому времени, благодаря советскому строю, добился больших успехов и в развитии сельского хозяйства, и в строительстве дорог. «Он, видимо, чуваш, — обратился рассказчик к народу, — потому он их и себя так ревностно защищает…
— Да, — ответил я ему. — Против таких гадов как ты — я чуваш, и я вместе с ними буду защищать честь русских людей.
Быть везде и всюду вместе с теми, кто наиболее угнетен, кому угрожает наибольшая опасность рабочего и национального гнета, — наш интернациональный долг. Гражданин Стариков с усмешкой говорит: «Как смело, как благородно». Я с большевистской гордостью отвечаю ему: да, это смело и благородно!
По поводу фашистов к власти, ни в одной стране евреи не были настолько ассимилированы и слиты по языку, экономике и культуре с основным народом, как это было в Германии. И потому-то в Германии евреи и дали наибольшее число выдающихся людей в области науки, политики и культуры. Достаточно назвать такие имена, как Генрих Гейне, Карл Маркс, Альберт Эйнштейн, Леон Фейхтвангер и многие другие.
Однако, когда фашисты тянулись к власти и этой властью овладели, они прежде всего вытянули на свет божий старые наветы против евреев, наветы времен древнего мира и средневековья. И этим обычно занимались и занимаются все антисемиты.
Трудно, конечно, в четырех строках дать обоснованную защиту против старых наветов и это место, безусловно, является слабым и темным в стихотворении Евг. Евтушенко. Но и при данном недостатке стихотворение остается правдивым и сильным. И потому-то я категорически выступаю против заявления Старикова, что автор стиха вольно или невольно сеет «ужасающие националистические предрассудки» и «совершает очевидное отступление от коммунистической идеологии».
В своем стихотворении Евгений Евтушенко ратует за великое и прекрасное в нашей жизни. В статье Старикова, написанной с претензиями наставлять и назидать, я вижу не мало ничтожного и вредного, недостойного советского литератора.
И об этом я решил написать.
1-5 сентября[2] 1961 г.
Я.З. Ольгушин
РГАЛИ. Ф.1572. Оп.1. Д.231. Л.132-143.
Студент Э. Соловьев — в газету «Литература и жизнь», около 1 сентября 1961 г.
<1>
Уважаемая редакция!
Я никогда не писал открытых писем. Поэтому я адресую письмо редакции, но прошу показать его и Д. Старикову, который опубликовал в вашей газете от 27 сентября статью «Об одном стихотворении». Меня очень огорчила и возмутила эта статья. Удивлен, как могла редакция предоставить свои страницы для таких писаний. Прошу прочесть прилагаемое открытое письмо, обращенное к Вам и Д. Старикову.
Э. Соловьев, студент
<2>
Нет, оспоримо! Оспоримо, что «Бабий Яр» «пронизан нестерпимой фальшью», оспоримо, что это стихотворение является «очевидным отступлением от коммунистической идеологии на позиции идеологии буржуазного толка». Как раз наоборот, т. Стариков, — «Бабий Яр» Евг. Евтушенко — глубоко интернациональное, гуманное, актуальное произведение, произведение, отвечающее марксистско-ленинской идеологии.
Я не знаю, сколько вам, т. Стариков, лет. Судя по вашим покровительственно-презрительным словам о молодости Евтушенко, вы много старше его. Но все же, думаю, вы не настолько стары, чтобы там, где белое, видишь черное, или, вообще, ничего не видишь. Почему же иногда вы делаете такие странные выводы из содержания стихотворения, почему так непонятно и надумано трактуете отдельные фразы Евтушенко, почему притягиваете совершенно не относящиеся к сути дела вопросы (например, о переезде некоторых евреев в Израиль), почему, наконец, считаете, что сейчас не время для борьбы с антисемитизмом? Ах, да, ведь кроме старческого есть и другие причины…
По порядку. Буду говорить не о художественных достоинствах, а о смысле.
В первых двух столбцах статьи вы пишете, что кроме евреев в Бабьем Яре были убиты и люди других национальностей. Я не знаю, сколько там было расстреляно евреев, русских, украинцев. Но я слышал, что в основном там были уничтожены евреи. Не знаю, может быть, евреев там было убито меньше, чем русских или украинцев, но это неважно. Среди людей Бабий Яр стал символом расстрела евреев, со словами «Бабий Яр» у людей связаны представления о гибели евреев от руки фашистов. Поэтому Евтушенко вправе был вспомнить именно о судьбе евреев. Причем это ни в коей мере не является глумлением над погибшими других национальностей. И ведь надо было подумать такое! Мы часто и в жизни, и в литературе обобщаем, символизируем. Мы, например, часто говорим, что русский народ победил в Великой Отечественной войне. Да и вы сами в своей статье от 27 сентября пишете: «Русский народ возглавил битву против всемирных убийц». Ведь мы понимаем, что сражался в боях и в тылу не только русский народ, но и народы украинский, белорусский и все народы СССР, что победил советский народ. Или вы думаете по-другому? Если стоять на ваших позициях, то и ваши слова можно расценить как оскорбление советского народа, как оскорбление людей других национальностей, боровшихся против гитлеризма, как оскорбление русского народа. Борьбу против фашизма возглавил советский народ.
Вы протестуете против того, что в трагедии Бабьего Яра Евтушенко увидел «лишь один из исторических примеров проявления антисемитизма». Да, Гитлер убивал не только евреев. Но он был антисемитом. И если Евтушенко здесь коснулся лишь этой гадкой черты фашизма, то разве можно обвинять его за это? Ведь не обязательно, говоря о чем-либо, перечислять непременно все его недостатки или достоинства.
Вы воспринимаете слова Евтушенко о «Бабьем Яре» как укор русскому народу. Но откуда вы взяли это? Евтушенко вспоминает страдания еврейского народа на протяжении тысячелетий: в древнем Египте, дело Дрейфуса во Франции, злодеяния немецких фашистов в Бабьем Яре и Голландии (Анна Франк), погромы черносотенцев в России. Мне кажется, что из стихотворения достаточно ясно, что в трагедии Бабьего Яра так же, как и в трагедии Анны Франк повинен гитлеровский фашизм, а не русский и голландский народы.
«Союз Михаила Архангела»… «Многолетие, опьянение, изрыгавшие волчьи стоны…» При чем здесь русский народ? Ведь Евтушенко и пишет, что ни при чем:
Но часто же, чьи руки нечисты,
Твоим чистейшим именем бряцали.
И далее:
Как подло, что, и жилочкой не дрогнув,
антисемиты пышно нарекли
себя «Союзом русского народа»!
Антисемиты — не народ. И Евтушенко именно это и подчеркивает.
«Зачем сейчас, в 1961 году, Евг. Евтушенко вернулся к этой теме?» А разве сейчас в сознании некоторых людей нет пережитков капитализма и в том числе антисемитизма? Да, коммунистическая идеология, Советская власть покончили с почвой для национального угнетения, национальной розни. Дружба народов в СССР крепка и монолитна. Но все же иногда встречаются люди, которые еще не изжили предрассудков в национальном вопросе. И против всех пережитков прошлого нужно вести упорную последовательную борьбу. И антисемитизм — большое зло, которое надо устранить без остатка. «Бабий Яр» Евг. Евтушенко — очень полезный в этой борьбе с прошлым вклад.
Э. Соловьев, студент.
РГАЛИ. Ф.1572. Оп.1. Д.231. Л.40— 46об.
Якобсон — в редакцию газеты «Литература и жизнь», 2 октября 1961 г.
В редакцию газеты «Литература и жизнь»
Глубоко возмущен появлением на страницах вашей газеты антисемитского, провокационного выступления А. Маркова (стих. «Мой ответ») и фальшивой, подлой статьи Старикова («об одном стихотворении»).
То обстоятельство, что у Маркова и Старикова есть целый ряд правильных положения, маскирующих основную идею их выступлений, делает их особенно вредными.
Итак, согласно газете «Литература и жизнь», не может в нашей время «настоящий русский» осуждать антисемитизм. А если он это сделал, то он пропагандист буржуазной идеологии, космополит (т.е. наш заклятый враг).
Якобсон
Ленинград, Д— 104, Чехова 13, кв. 46
2/X— 61 г.
РГАЛИ. Ф.1572. Оп.1. Д.229. Л.39.
П.Л. Ройтберг — В.В. Полторацкому, 2 октября 1961 г.
Редактор газеты «Литература и жизнь»,
стыдно за Вашу газету, поместившую статью «поэта» Маркова.
Этот «поэт» путает понятия «жертвы Великой Отеч. Войны и «жертвы гитлеровских наймитов (детей и женщин)».
Евтушенко не космополит. Короленко, Куприн олицетворяли совесть русского народа и вместе с тем активно боролись с погромщиками.
В России был известен один Марков, не родственник ли Ваш Марков того Маркова?
Ответьте по адресу:
Ленинград, Симанская 31, кв. 34
Ройтбергу Петру Львовичу,
гвардии полковнику, награжденному в Великой отечественной войне семью орденами и четырьмя медалями. Бывшему летчику.
2.10.61 г.
РГАЛИ. Ф.1572. Оп.1. Д.229. Л.42— 42об.
Примечания
[1] Обрыв текста.
[2] По-видимому, описка.
