С чувством глубокого возмущения прочел я, старый русский человек, инженер–металлург, проработавший свыше 30 лет на различных предприятиях нашей страны, хулиганские, черносотенные стихи А. Маркова, опубликованные в Вашей газете, являющейся как указано на ее первой странице, органом союза писателей РСФСР. «Поэт» Марков оказался поистине достойным своего однофамильца — известного реакционера царской России — Маркова Второго.
ХОР ЧИТАТЕЛЕЙ: ИСТОРИЯ ПРИЗНАНИЯ
(продолжение. Начало в № 2/2022 и сл.)
Д.Б. Шпильберг — в газету «Литература и жизнь», 2 октября 1961 г.
Уважаемая редакция!
Прошу поместить в Вашей газете мой отклик на стихотворение Маркова, написанного им по поводу стихотворения Евг. Евтушенко «Бабий Яр».
2 октября 1961 г.
Одесса, Авчиннаковский переулок, д. № 6/8
Д.Б. Шпильберг
(учительница — пенсионер)
ЮПИТЕР, ТЫ СЕРДИШЬСЯ, ЗНАЧИТ, ТЫ НЕ ПРАВ
В ответ на хватающее за душу стихотворение Евг. Евтушенко «Бабий Яр» поэт Марков написал свое стихотворение. Обидно, когда поэт расходует свой талант на то, чтобы забросать грязью хорошего человека, человека с чистой совестью.
Непонятно, почему с точки зрения Маркова Евтушенко перестал быть русским, если он осмелился описать страдания еврейского народа.
Что в этом плохого? Если русский человек сумел понять душу, понять страдания другого народа, это только показывает широту его души, его большое сердце.
А строчки: «Душа, что брючки, стала узкой, пуста, что лестничный пролет» очень хорошо характеризуют самого Маркова.
Неужели Коцюбинский, Федин, Короленко, Катаев и другие писатели, описавшие еврейский погром и громил — вождей трактирной стойки — хоть на йоту опорочили этим украинский и русский народы.
Я не сомневаюсь в том, что и В.И. Ленин и Максим Горький именно потому, что были настоящие русские люди, не увидели бы в Евтушенко «космополита» в дурном смысле этого слова и не назвали бы его пигмеем.
Марков восклицает: «А сколько надо миллионов Российских стриженых ребят!»
Но ведь среди этих стриженых ребят была не малая доля еврейских ребят. Эти ребята защищали свою Советскую Родину, как и русские ребята. Ведь это только подонки разрешают себе говорить, что евреи (или как они выражаются «маланцы») отсиживались в Ташкенте. Это ложь!
Укажите мне хоть одну еврейскую семью, в которой не погиб бы сын или брат, или муж на фронте.
Я проработала в школе почти полвека. Когда я вернулась в Одессу, я не досчиталась больше половины своих прежних учеников, они погибли на фронтах Отечественной войны. Большинство из них были евреи. А те, кто пришел повидаться со мной, все воевали и честно воевали. Это видно из чинов и наград, полученных ими.
Но, очевидно, Маркову нужно было бы предъявить их метрики, чтобы он понял это.
Нет, гражданин Марков, ваше стихотворение не опорочило тов. Евтушенко, не отняло у него чистейшего имени русского человека, потому что своим стихотворением «Бабий Яр» он показал себя раньше всего Человеком, человеком с большой буквы.
2 октября 1961 г.
Д.Б. Шпильберг, учительница — пенсионер
Одесса, Овчиннаковский пер., 6, кв. 8
РГАЛИ. Ф.1572. Оп.1. Д.229. Л.50–52.
++Н. Рацен — в газету «Литература и жизнь», 2 октября 1961 г.
Они не пройдут!
Международный космополитизм не дремлет. Устами ли доктора Живаго или размышлениями Е. Евтушенко в стихотворении «Бабий Яр», над могилами «многострадального народа», предпринимаются попытки возродить национальную вражду.
В ней так и слышится заокеанская возня вокруг «еврейского вопроса» в Советском союзе.
Вас ведут сквозь века, от Моисея до Бабьего яра не для того, то бы прочитать эпитафию над бессмертными могилами жертв фашизма, –— украинцами, поляками, евреями, русскими. Нет! Речь пойдет только о народе особом, избранном.
Это они несут на своих ладонях «следы гвоздей распятого Христа», о котором Евтушенко напоминает, что он был еврей и тоже страдал.
Разве есть другая надобность, кроме провокационной, поднимать в нашей стране «еврейский вопрос»?
Не слишком ли далеко зашла эта беззастенчивая бравада? Полно, господа космополиты! Так–то ли плохо живется вам в Советском союзе?
Хочется вместе с поэтом Алексеем Марковым сказать решительно и твердо:
«Пока топтать погосты будет,
Хотя б один космополит,
Я говорю, я русский люди!
И пепел в сердце мне стучит!»
Космополитизму, не пройти! Не выйдет!
Николай Рацен
Москва, Е–122, Нижняя Первомайская д. 7, кв. 7.
P.S. Целиком разделяю настоятельную целесообращность статьи СТАРИКОВА. Его выступление — не разжигание вражды, а предупреждение тех, кто собирается ее разжечь. Н. Рацен.
РГАЛИ. Ф.1572. Оп.1. Д.231. Л.60–61.
А. Кан — в газету «Литература и жизнь», 2 октября 1961 г.
В редакцию газеты «Литература и жизнь»
Уважаемые товарищи!
Как гражданин и как еврей считаю нужным решительно возразить против ряда положений в статье т. Старикова «Об одном стихотворении». Я, разумеется, не согласен ни с его пониманием, ни с оценкой стихотворения «Бабий Яр», как и всего творчества Е. Евтушенко. Но Евтушенко — любимец советской молодежи — и его есть кому защитить, да он и сам не заяц. Мне же хочется защитить историческое прошлое и национальную культуру еврейского народа от т. Старикова. По сути дела, возможно, сам того не желая, т. Стариков объявил интерес и симпатию к историческому прошлому, к культурному наследью евреев проявлением буржуазного национализма. Даже простая констатация факта (или предания) — Иисус был евреем — у него заклеймена как «тупоумная мерзость». А если русский советский человек скажет не без гордости, что, мол, Лев Толстой был русским, а немец из ГДР — что Лютер был немцем (там даже университет назван его именем), что тогда? Тоже мерзость и национализм?
Ваш автор,
Комсомольцы Д. Астринский и Е. Каменский — в газету «Литература и жизнь», 2–3 октября 1961 г.
Дорогая редакция, ни один из нас никогда не писал в газету.
Нас заставило обратиться к Вам стихотворение Е. Евтушенко «Бабий Яр», опубликованное в «Литературной газете» и рецензия на это произведение Старикова «Об одном стихотворении», напечатанная в газете «Литература и жизнь» от 27.IX.61 г.
Подробнее об этой статье.
Прежде всего, об актуальности этого стихотворения. Стариков считает, что это стихотворение не актуально, более того, оно стремится разжечь «националистические предрассудки».
Однако, так ли это?!
Нет! КПСС в проекте своей новой Программы выдвигает задачу «последовательно проводить и впредь принципы интернационализма в области национальных отношений: укреплять дружбу народов, как одно из важнейших завоеваний; вести непримиримую борьбу против проявлений и пережитков всякого национализма и шовинизма… Проявления национализма и национальной ограниченности не исчезают автоматически с установлением социалистического строя.
Националистические предрассудки и остатки былой национальной розни — это та область, где сопротивление социальному прогрессу может быть наиболее длительным и упорным, ожесточенным и изворотливым».
Это стихотворение имеет также международное интернациональное значение! Вспомним, как в конце прошлого года по многим странам Западной Европы и США прокатилась волна антисемитских выступлений.
Об этом забывать нельзя! Нельзя забывать и о том, что гитлеровская национальная политика начиналась с геноцида, поголовного уничтожения именно еврейского народа внутри Германии!
Все это зовет советский народ и народы всего мира к бдительности, и стихотворение Евг. Евтушенко актуально именно сегодня!
Так зачем же Стариков жалко прогнозирует, дескать, «надрывается сейчас Евтушенко, силясь перекричать… многоголосье международных дел, к которому явственно примешиваются глухие подземные толчки новых ядерных испытаний?»
Далее. Разрешите задать вопрос Старикову: чем же Е. Евтушенко «оскорбляет память погибших советских людей», глубоко скорбя о смерти сынов и дочерей еврейского народа?!
Прежде всего, еврейский народ достаточно велик и значителен, чтобы можно было сказать о глубокой скорби, вызванной гибелью миллионов (!) его сыновей!
Более того, в большом количестве стихов наших советских поэтов говорится о том, сколько русских людей погибло во время Великой Отечественной войны!
Мы еще раз повторяем: скорбя о жертвах еврейского народа, который входит в дружную семью советских народов. Евг. Евтушенко скорбит о гибели миллионов советских людей: украинцев, грузин, латышей, эстонцев, –— всех советских народов!
«Над Бабьим Яром шелест диких трав.
Деревья смотря грозно, по–судейски.
Все молча здесь кричит, и, шапку сняв,
я чувствую, как медленно седею.
И сам я, как сплошной беззвучный крик
над тысячами тысяч погребенных.
Я — каждый здесь расстрелянный старик.
Я — каждый здесь расстрелянный ребенок».
Спрашивается, можно ли говорить о каком–то «издевательстве» над памятью погибших людей? Нет, нет и еще раз нет!
Скорее можно говорить об издевательском тоне Старикова…
Далее. Стариков в своей статье упрекает Евг. Евтушенко в том, что поэта не волнует трагедия некоторых советских граждан, евреев по национальности, которые уехали в Израиль и терпя там всевозможные мытарства, узнав на деле, что такое капиталистический «рай», жалеют о своем поступке.
Оставим этот упрек на совести Старикова, но предложим ему, говоря его же словами, «ничтоже сумняшеся» предпринять набег на новую историю и вспомнить, как тысячи русских людей, таких как власовцы, перешли на сторону гитлеровских войск!
Мы далеки от какого–либо шовинизма, но не худо бы напомнить Старикову об этом, об этой трагедии русского народа!
Мы кончаем свое письмо…
Дорогая редакция, нас очень неприятно поразил наглый, иронический тон статьи.
Трудно себе представить, что Стариков «третью ночь подряд» перечитывал статьи.
Скорее можно подумать, что он три ночи изощрялся как бы получше уязвить поэта!
И последнее: мы не очень разбираемся в тонкостях стихосложения, но нам, кажется, что художественные достоинства «Бабьего Яра» неоспоримы.
Это стихотворение волнует до слез!
В заключении статьи Стариков указывает, что «Бабий Яр», –— очевидное отступление от коммунистической идеологии на позиции идеологии буржуазного толка».
Бред, бред и еще раз бред!
Этого в стихотворении нет и быть не может. Произведение отвечает линии партии!
Дорогая редакция, очень просим поместить на страницах газеты наше письмо, может быть, в порядке обсуждения.
Ваши читатели, студенты МИНХ(а) им. Плеханова
Комсомольцы Д. Астринский. Е. Каменский
3.Х.61 г.
Наш адрес: г. Москва, Б–66, Ново–Басманная ул., д. 31, кв. 36
Астринскому Д.
Тел. Е–1–31–89
РГАЛИ. Ф.1572. Оп.1. Д.231. Л.40–43об.
++В. Николаев — В.В. Полторацкому, 3 октября 1961 г.
Гражданин главный редактор!
С чувством глубокого возмущения прочел я, старый русский человек, инженер–металлург, проработавший свыше 30 лет на различных предприятиях нашей страны, хулиганские, черносотенные стихи А. Маркова, опубликованные в Вашей газете, являющейся как указано на ее первой странице, органом союза писателей РСФСР. «Поэт» Марков оказался поистине достойным своего однофамильца — известного реакционера царской России — Маркова Второго.
«Стихи» Маркова и статья Старикова — это ни что иное как проявление дикого антисемитизма, выдержанного в «лучших» традициях царских мракобесов, гитлеровских расистов и сталинских «борцов против космополитизму».
Мне стыдно, как русскому человеку и патриоту своей Родины, что в наше советское время могут появляться на страницах печати подобные «произведения».
Я хорошо помню бесчинства царских погромщиков в дореволюционное время. Антисемитизм — этот позорный пережиток прошлого, к великому сожалению русской интеллигенции — настоящей, я не такой, к которой относятся Марков и Стариков, еще кое–где встречается в нашей среде. Партией и правительством много сделано для борьбы с этим гнусным явлением. Можно лишь приветствовать, что русский советский поэт Евтушенко поднял свой поэтический голос против скрытых и открытых антисемитов. Он поступил так, как поступали в своей время такие благородные защитники угнетенных народов, как В. Короленко и Л. Толстой, М. Горький и другие лучшие представители русской интеллигенции.
Наша страна идет к величественных дням коммунизма, стоит на пороге исторического XXII съезда нашей дорогой и любимой партии. В коммунистическом обществе нам антисемиты, расисты и шовинисты не нужны. Пусть Марков и Стариков не рассчитывают, что их яд будет отравлять души советских людей или эти «литераторы» лучше бы предложили свои услуги гитлеровским реваншистам в ФРГ, куклусклановцам в США и расистам Южно–Африканского Союза. Там их встретили бы с должным пониманием и распростертыми объятьями. В советской стране, строящей светлое здание коммунизма, не должно быть места для подобных хулиганов от политики и литературы.
В. Николаев
РГАЛИ. Ф.1572. Оп.1. Д.229. Л.40–40об.
++М.И. Пшедецкий — В.В. Полторацкому, 3 октября 1961 г.
Внимательно познакомившись с виршами Евтушенко и Маркова, я позволю себе поставить три вопроса «Литературе и жизни»:
- Считаете ли вы, что истинно–русский человек не должен и не может выступать против антисемитизма и в память евреев, ставших жертвами антисемитизма?
- Считаете ли вы В.И. Ленина и М. Горького, уделивших очень много места в своем творчестве борьбе против антисемитизма, истинно–русскими людьми?
- Считаете ли правильным в сложной международной обстановке начинать дискуссию по совершенно ясному (для интернационалиста) вопросу стихоплетением Маркова, который очень неудачно маскирует свой антисемитизм благородной памятью всех погибших советских людей в годы войны?
Надеюсь, что «Литературе и жизни» поможет дать правильные ответы «Правда» (особенно на третий вопрос).
И чтобы у Маркова, боже упаси, не появились сомнения относительно меня — а он, видимо, ветеран Отечественной войны — вынужден проявить нескромность и сопроводить свою подпись небольшой биографической справкой.
М.И. Пшедецкий
Чл. КПСС с 1942 г., участник Отечественной войны с первого по последний месяцы — в разведке и в пехоте, четырежды ранен и шесть раз награжден.
P.S. Кстати, американские негрофобы и антисемиты своих критиков так же не считают истинно–американцами. Вас не беспокоит такое сходство?
Петродворец, Володарского, 4а, кв. 18
РГАЛИ. Ф.1572. Оп.1. Д.229. Л.41.
А. Белокопытов — А.Я. Маркову, 3 октября 1961 г.
Гр. Марков!
Ваш «Ответ» поэту Евтушенко меня очень удивил и огорчил, особенно концовка. Не знаю сколько вам лет: может быть вы по своему возрасту не знаете, что в 1948–53 гг. слово — космополит было синонимом слова «еврей», а скорее всего «жид», а — антикосмополиты» были самыми настоящими антисемитами в стиле депутата IV Гос. Думы Маркова II.
Этот «антикосмополитизм» к позорной для Советской власти, для русского народа истории с врачами отравителями и только смерть Сталина спасла от второго «Дела Бейлиса».
Знаете ли вы что «антикосмополитизм» вызвал настоящие еврейские погромы? А какой вред он принес, отравив целое поколение ядом антисемитизма! Следствием этого были недавние антисемитские эксцессы в Минске.
Бабий Яр! Знаете ли вы, что в «Бабьих ярах» было истреблено более половины всех евреев! Какой еще народ понес такие потери от фашизма? Я знаю, что фашисты убивали не только евреев, но такому массовому, поголовному истреблению не подвергался ни один народ. Вот один пример. Я недавно был в Кисловодске. В местном музее я увидел справку: во оккупации города фашисты убили 2000(!) евреев и еще 5(!) человек других национальностей.
Почему же не выделить этого? Это, по–моему, даже необходимо сделать, так как, чего греха таить, антисемитизм еще является у нас бытовым явлением, а борьба с ним, к сожалению, не ведется, хотя она и очень нужна. Антисемитизм расцвел у нас пышным цветом по указанию Сталина: ведь это по его заданию была сфабрикована провокация с врагами–отравителями! Теперь у нас борются с последствиями культа личности, но никто не решается сказать, что надо бороться с антисемитизмом, который всегда был и теперь, конечно, остается выражением крайней реакции. В этих условиях ваш «Ответ» вреден и льет воду на чужую мельницу. Чуть изменив концовку «Ответа», я скажу:
…Пока топтать погосты будет
Хотя б один антисемит
Я говорю: врагом мне будет
Тот, кто еврею скажет: жид!
Куйбышев
А. Белокопытов
3/Х–1961 г.
РГАЛИ. Ф.1572. Оп.1. Д.229. Л.44–44об.
И.Д. Тафля — в газету «Литература и жизнь», 3 октября 1961 г.
Редакции газеты «Литература и жизнь», отдел писем.
Стихотворение Е. Евтушенко «Бабий Яр» произвело на меня большое впечатление. Но когда я прочел статью Старикова в «Литературе и жизни» и увидел, какую реакцию у него взывало это стихотворение, то выступление поэта мне представилось еще более значительным и принципиально правильным.
Стариков утверждает, что стихотворение Е. Евтушенко оскорбительно для советских людей, оно оскорбительно и для советских евреев. Я — еврей «по паспорту», родился при Советской власти, в годы войны был офицером–артиллеристом, на фронте вступил в партию. Мои лучшие друзья, моя жена — русская. И для меня стихотворение Евтушенко не оскорбительно. Оскорбительно для меня то, что Стариков позволяет себе выступать и от моего имени и то, что он, сам того не замечая, разграничивает советских людей и советских евреев.
Усилия Старикова направлены на то, чтобы замять вопрос об антисемитизме, что означает фактически отказ от борьбы с ним. С этой целью он по–жандармски вопрошает: «Все ли дозволено?» Дозволено ли говорить об евреях, вспоминать о «Союзе русского народа и другом, что Стариков прямо назвать не решается, проставляя вместо слов многоточие, и дозволено ли редакции «Литературной газеты» помещать такие стихи?
Каждый русский гордится тем, что Ленин, Толстой, Тургенев, Белинский, Репин, Суворов — русские. Если же еврей выскажет гордость от того, что Маркс — сына еврея, Левитан, Шолом–Алейхем, Свердлов и Якир — евреи, то по Старикову это будет «расизмом наизнанку». С этой целью он пускается в рассуждения об Израиле, о евреях, покинувших ради него Советскую Родину и т.д.
Мы, советские евреи любим свою Советскую Родину и преданы ей также как и все другие национальности Советского Союза. Это доказано делами. Во время войны были опубликованы данные о количестве Героев Советского Союза, сгруппированных по национальностям: евреи в этом числе занимают отнюдь не последнее место. Тов. Хрущев Н.С. говорил о большой роли советских ученых — евреев в освоении космоса.
Нужно ли говорить об отдельных отщепенцах, которые, к сожалению, имеются у всех национальностей? Добросовестный литератор этого делать бы не стал.
Статья Старикова — скользкая, двусмысленная, подлая — с намеками, противопоставлениями (зачем, спрашивается, понадобилось ему сравнивать нашу красную звезду с «шестиконечной звездой Давида», о которой мне ничего не известно, а Стариков осведомлен?)
Я ненавижу как национализм, так и великодержавный шовинизм. Хотя о том и другом я больше знаю и из книг, чем из жизни, однако душок последнего я могу различить в статье Старикова. И поэтому я не склонен осуждать по примеру Старикова редакцию газеты, поместившей не понравившийся мне материал. Пусть видят читатели как еще живуч антисемитизм — наследие прошлого, и как он маскируется. Особый смысл приобретают в связи со статьей Старикова заключительные слова стихотворения Е. Евтушенко: … «Но ненавистен злобой заскорузлой
Я всем антисемитам, как еврей.
И потому — я настоящий русский!»
Прошу опубликовать мое письмо, а при невозможности сделать это — сообщить причины и точку зрения редакции на высказанные мною соображения.
С уважением, Тафля И.Д.
3.Х.1961 г.
Мой адрес: Москва, И–128, гор. Моссовета, 6–й проезд, д. 6, кв. 2.
РГАЛИ. Ф.1572. Оп.1. Д.231. Л.56–59.
М. Чумандрина — В.В. Полторацкому, 3 октября 1961 г.
Товарищ редактор!
24 сентября в Вашей газете было опубликовано стихотворение А. Маркова «Мой ответ». Само по себе оно не вызвало бы никакого интереса, если бы не было откликом на стихотворение Е. Евтушенко «Бабий Яр» («Литературная газета», 19 сентября). Удивившись неприлично злобному тону Маркова, я еще раз внимательно прочитала стихи Евтушенко. Я не собираюсь анализировать здесь его творчество, больше того, я не принадлежу к числу его поклонников. Но и «Американское кладбище на Кубе», и «Бабий Яр» потрясли меня своим подлинным гуманизмом, подлинным интернационализмом, выраженными в высокой художественной форме. Однако лучшие строки стихотворение «Бабий Яр»:
О русский мой народ, я знаю — ты
По сущности интернационален.
Но часто те, чьи руки нечисты,
Твоим чистейшим именем бряцали…
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
«Интернационал» пусть прогремит,
Когда навеки похоронен будет
Последний на земле антисемит, —
под которыми может подписаться любой честный коммунист, любой настоящий советский человек, у Маркова вызывает злобу. Для него эти строки — только повод, чтобы вылить на Евтушенко ушат грязи. Раздражение Маркова — лучшее доказательство того, что стихи «Бабий яр» попали в цель, и невозможно скрыть красивыми фразами о родине и русском народе.
Марков выступает от имени России. Но его Россия — это не Россия Горького, Ленина, Короленко и не наша советская многонациональная Россия, за которую отдали жизнь миллионы советских людей разных национальностей. Стихи Маркова — откровенная проповедь шовинизма, и странно, что они появились в советской газете как раз в предсъездовские дни. Ведь один из пунктов проекта Программы КПСС говорит о необходимости борьбы с пережитками национализма и шовинизма.
А Евтушенко как раз и борется своими стихами против одного из самых гнусных проявлений шовинизма — антисемитизма. По-видимому, газета «Литература и жизнь» хотела сгладить тягостное впечатление от «Моего ответа», поместив статью Старикова «По поводу одного стихотворения». Надо сказать прямо, что это не получилось. Путаная, фальшивая и демагогическая статья (написанная, правда, более грамотно, чем стихи Маркова) ничем, по существу, не отличается от «Моего ответа». Автор ее договаривается до того, что обвиняет Евтушенко в… национализме. Вот уж поистине с больной головы на здоровую!
Все это крайне печально. Я уж не говорю о том, что газета, носящая название «Литература и жизнь», должны была бы радостно откликнуться на большой успех молодого поэта, которого справедливо упрекали раньше за поверхность и узость тем.
Я русская. Мой отец (русский советский писатель) погиб на фронте, защищая советскую Россию. Шовинистические стихи Маркова, спекулирующего именем «российских стриженых ребят», -— прямое оскорбление памяти его и миллионов убитых, расстрелянных, задушенных, сожженных фашистами советских людей. Я прошу Вас опубликовать мое письмо в Вашей газете.
М. Чумандрина
3/IX-1961 г.
РГАЛИ. Ф.1572. Оп.1. Д.231. Л.85-86.
Я.Л. Баевский — В редакцию «Литературной газеты», 4 октября 1961 г.
В редакцию «Литературной газеты»
Я написал прилагаемую заметку в расчете и надежде, что ее напечатают. Обращаюсь к Редакции с просьбой напечатать эту заметку.
С уважением (Я. Баевский)
4/Х–61 г.
И МОЙ ОТВЕТ
Я. Баевский
Передо мной, связанные между собой, выступления трех авторов. Хронологически: Евтушенко — первый опубликовавший свое стихотворение «Бабий Яр» в «Литературной газете» от 19/IX–61; Марков — второй, поместивший свое стихотворение «Мой ответ» в газете «Литература и жизнь» от 24/IX–61 и Стариков — третий, пространную статью которого напечатала та же газета в № от 27/IX–61.
Вещь каждого написана по своему страстно, с преувеличениями и гиперболами, может быть более уместными в произведениях поэтического жанра, чем в прозаической критической статье третьего автора. Разбирать, собственно говоря, можно только стихотворение Евтушенко и статью Старикова, где есть положения, аргументы, система и последовательность мысли. Стихотворение Маркова — бурный рефлекс в состоянии «запальчивости и раздражения».
Содержание стихотворения Евтушенко — мысли и эмоции автора, вызванные проявлениями антисемитизма особенно в рисуемых им исторических иллюстрациях: поголовного физического истребления евреев гитлеровскими бандитами, эпопеи Дрейфуса, погромов черной сотни в царской России.
Газета рядом с «Бабьим Яром» опубликовала еще два стихотворения поэта, посвященных Кубе — истинные достижения творчества Евтушенко. Поэта волнуют те явления в жизни, которые не могут не занимать остро чувствующего писателя, активного борца с общественно политической дрянью настоящего и цепкого прошлого.
Д.В. Стариков, член редколлегии газеты «Литература и жизнь», свою статью «Об одном стихотворении» посвятил всецело «Бабьему Яру», причем адресуется он не только к Евтушенко, но и к редколлегии «Литературной газеты».
Как можно — возмущается т. Стариков — вступая в борьбу с антисемитизмом, оперировать картиной зверских истреблений лишь евреев? Ведь гитлеровцы истребляли и славян, и другие нации. Ведь конкретное содержание гитлеровского геноцида — истребление не одной, а многих наций. Ведь в годы Отечественной войны Шолохов, Алексей Толстой, Леонов, Фадеев, Эренбург, борясь с коричневой чумой в своих печатных выступлениях, «исключали классификацию мертвых по происхождению» пишет т. Стариков.
Да, в годы, подчеркиваю я, войны, пером воюя с врагом, литератор выступал не против частностей, а против целого и главного, не против одного антисемитизма, а против всего геноцида как принципа, проводимого фашистами в жизнь. Писатель должен иметь точный прицел соответственно эпохе и времени и понимать удельный вес и значение исторических ингредиентов.
А через 16 лет после, подчеркиваю я, войны зазорно писать об антисемитизме в его особенно гнусных проявлениях в годы Отечественной войны?
Зачем критик упорно старается подменить сегодняшнюю тему поэта темой фашистского мракобесия и геноцида вообще. Зачем, перемешивая понятия, масштабы, время, обстановку, –— топит, заслоняет меньшее большим, нивелирует, снимает и искажает это меньшее, само по себе достаточно важное, актуальное. Получается что–то нехорошее!
Но… подождем с выводами.
Попробуем пойти навстречу критику, который пытается увлечь читателя общественно–этической высотой своих побуждений. В самом деле, может быть исторический экскурс Евтушенко неудачен и даже бестактен?
В голове у меня запечатлелись две цифры. Общее количество загубленного гитлеровцами мирного населения Европы 12 миллионов, из них 6 миллионов евреев. Только ли это количественные показатели? Не переходит ли здесь количество в качественные показатели геноцида?
«Окончательное решение» еврейского вопроса проводилось как безусловное и поголовное физическое истребление всего еврейского населения. Славян, французов, греков и других «неполноценных» обитателей Европы истребляли частично, в меру требуемого жизненного пространства, оставляемой нужной рабочей силы и безопасности представителей расы господ — бестий немецкой расы.
Иллюстрировать историческими примерами антисемитизм, а тема поэта еще и еще раз напоминаю — антисемитизм, не касаясь самых ярких и масштабных проявлений его, имевших место именно в период фашистского нашествия было бы неверно, карикатурно и бестактно. Это значило бы лишить художественную вещь четкой композиции, основных элементов своего содержания и смысла взаимоотношений составных частей. Это равносильно накидыванию флера, ретуши на самую животрепещущую, злободневную сторону, занимающей поэта темы, кастрировать тему, отодвинуть ее вглубь истории, заслонить, прикрыть звериный оскал фашизма, этой реальной угрозы человечеству в только что пережитом прошлом, в настоящем и в ближайшем будущем. Вот что скрывает за собой общественно–этическая «высота» критики в газете «Литература и жизнь». «Кто может оспаривать мое право уничтожить миллионы славян» вопил садист Гитлер. Разрешит ли критик Стариков иному писателю, выступившему на борьбу с Drang nach Osten любителей чужого жизненного пространства, с «прохвостами», как лаконически назвал их Маркс, иллюстрировать свои чувства и мысли картинами истребления гитлеровцами жителей хотя бы на Смоленщине, –— фактами геноцида в славянском варианте? Не зашикает ли на него критик Стариков — дескать, недопустимо, ведь это частный случай геноцида, как можно проводить «классификацию мертвых по происхождению», такое выделение оскорбит память жертв, принесенных многими нациями.
Душно, смертельно душно в ригористических шорах общественно–этических высот нашего критика!
Преследуя по пятам поэта Евтушенко, т. Стариков пропускает бичующие строки стихотворения, посвященные делу Дрейфуса, чтобы с умноженной яростью наброситься на его строки, клеймящие погромы и погромщиков царской России. Все тормоза логики, элементарной объективности летят в тартарары.
Поэт четко и точно обозначает фигуры и образы: вот погромщики из «Союза русского народа».
«Бесчинствуют вожди трактирной стойки
и пахнут водкой с луком пополам…
…Под гогот: «Бей жидов, спасай Россию!»
Лабазник избивает мать мою».
Вот Русский народ
«О, русский мой народ!
Я знаю — ты
по сущности интернационален.
Но часто те, чьи руки нечисты,
твоим чистейшим именем бряцали.
Я знаю доброту моей земли. Как подло,
Что, и жилочкой не дрогнув,
антисемиты пышно нарекли
себя «Союзом русского народа».
Поэтом представлены полярные противоположности. Они не соединимы. Противоположности? Нет, критик Стариков вопреки логике и четкой антитезе поэта трактует в данном случае народ «вообще». И это он делает несмотря на то, что несколько выше в той же статье по другому поводу он отметает трактовку народа «вообще», как «безграмотную» и «бездушную». Не смущаясь этим собственным своим определением и предельно четкими формулировками поэта, он приписывает Евтушенко отождествление подонков русской нации… –— русскому народу. Каково!? Как это называется? Допустима ли такая «критика». Плацдарм для «благородного» негодования готов. Филиппика за филиппикой летит в Евтушенко густой пулеметной очередью. Делано риторически критик вопрошает: «При чем здесь русский народ, создавший боевые рабочие дружины для борьбы с черносотенцами… при чем здесь народ, сказавший свое горячее, веское, самое громкое в мире слово против антисемитизма — устами Льва Толстого и Чехова, Короленко и Горького, устами Владимира Ильича». Я бы, продолжая хронологически, добавил — «Маяковского и сейчас пером Евтушенко». Критик, распаляясь все больше, в экстазе риторического радения восклицает: «Почему же сейчас редколлегия всесоюзной писательской газеты позволяет Евтушенко оскорблять торжество ленинской национальной политики такими сопоставлениями и «напоминаниями», которые иначе как провокационные расценить невозможно?!
Дописался до провокации.
Чего хочет и добивается критик газеты «Литература и жизнь»?
Сдается мне, что всю его объемистую статью можно резюмировать в нескольких словах — тему антисемитизма и борьбы с ним в нашей литературе следует запретить.
Запретить потому, что это оскорбляет(?) торжество ленинской национальной политики и крепкую дружбу наших народов. Старье окончательно сдано в архив, зачем его ворошить.
Допустим, что антисемитизм у нас умер и в смысле пережитков является счастливым исключением: нигде, никогда и никому после своей смерти не угрожал, не угрожает и не будет угрожать.
Значит ли это, что вопрос действительно окончательно снят и возвращаться к нему не надо и не придется.
Где тот слепец, который не видит и не знает, что антисемитизм как на питательной среде живет и растет в мире капитализма?
Разве фашизм также только историческое прошлое?
Забыли ли новые выдвиженцы в фюреры все драстические[1] средства политической кухни их неудачливого апостола? Они уже не протягивают рук к атомной бомбе и озабочены оснаститься лишь киндербальзамом.
Прав поэт Евтушенко, назвавший свое стихотворение «Бабий Яр» и делая тем самым логическое ударение на актуальной и не снятой с повестки дня темы антисемитизма.
Всесоюзная писательская газета повседневно борется как с пережитками прошлого — стихией частной собственности, национальной ограниченностью, религиозным мракобесием, хулиганством, хлыстовством, антисемитизмом и т.д., так и с открыто в мире действующими силами войны, империализма и фашизма.
Я приветствую поэтому появление в одном из номеров «Литературной газеты» талантливых стихотворений советского поэта Евтушенко, бичующих преступления колониализма на Кубе и застарелую язву антисемитизма.
4/Х–61
Я. Баевский
Москва Е–20 Госпитальная площадь, д. 3, флигель 27
Баевский Яков Леонидович
РГАЛИ. Ф.634. Оп.1. Д.219. Л.13–18.
А. Яковлев — А.Я. Маркову, 4 октября 1961 г.
А.Я. Маркову
Передо мною два стихотворенья —
Лежат две вырезки из разных двух газет.
Нельзя прочесть ни строчки без волненья,
Нельзя смолчать и не ответить, нет!
…Над «Бабьим Яром» –— страшною могилой
Стоял поэт. Он головой поник.
Затем, в стихах со страстностью и силой
Сказал о том, что пережил в тот миг.
И вот — другой берется за чернила.
Под пышной фразой желчный яд разлит
В стихах есть тоже «пафос», «страстность», «сила»,
Летят слова: «пигмей!(?)», «космополит!(?)»
Что Вас взбесило? То, что Евтушенко
Так ужаснул кровавый «Бабий Яр»?
А разве в вас фашистские застенки
Не вызывают ярости пожар?
Или погромщик с «водкою и луком»
Дороже Вам страданий Анны Франк?
Иль неприязнь к невинным «узким брюкам»
Затмила память страшных жгучих ран?
Прикрывшись скорбью с «парнях убитых»,
О миллионах жертв былой войны,
Вы замолчали роль антисемитов,
Чудовищную долю их вины!
…А парни русские — они герои были.
И правду — что им метрики листок?
Но Вы–то, Марков, –— Вы б его спросили!
Так и читаешь это между строк!
И потому убитых Вы не троньте —
Им не стерпеть фальшивых громких слов.
Среди ребят, положенных на фронте
Немало и еврейских есть голов!
…«Над «Бабьим Яром» памятника нет»…
И людям непонятно — почему?!
Иль мало жертв зарыто в месте этом?
Кто объяснит и сердцу, и уму?
Да, с Евтушенко каждый честный скажет:
«Интернационал пусть прогремит,
Когда костьми поглубже в землю ляжет
Последний на земле антисемит!»
А. Яковлев.
РГАЛИ. Ф.1572. Оп.1. Д.229. Л.43.
Г.Л. Бранзбург — в редакции «Литературной газеты» и газеты «Литература и жизнь», 5 октября 1961 г.
<1>
В редакцию газеты «Литературная газета»
Прилагаю при сем письмо для газеты «Литература и жизнь».
Прошу Вас прочитать это письмо, потом взять на себя труд и отправить его по почте в редакцию газеты «Литература и жизнь».
Бранзбург Гирш Лейбович
г. Луга, Лен. обл., пр. Кирова, 39, кв. 2
<2>
В редакцию газеты «Литература и жизнь»
По поводу статьи гр. Старикова о стихотворении гр. Евтушенко «Бабий Яр».
Мне 64 года. В авг. м-це с.г. перешел на пенсию. Профессия — экономист. Дети и родные в разных городах. Неверующий — с 18-летнего возраста, т.е. с 1915 г. доброволец гражд. войны и братья добровольцы. Один погиб в 1920 против белополяков, другой после Великой Отеч. Войны не долго прожил. Еще один кормил вшей в окопах в 1914 г. Еще один, член ЦИК белорусской республики, погиб в 1924 от руки диверсантов: Бранзбург Гедалия Лейбович — секретарь Бобруйского Укома партии. Я — беспартийный, в ташкентах не отсиживался.
По предложению близких людей из Л-да 2-го окт. Прочитал «Бабий Яр» из «Литер. газ.». За 19.IХ.с.г. По предложению библиотекарши, куда пошел читать «Бабий Яр», вчера 4.Х прочитал статью гр. Старикова в Вашей газета.
Тов. Редактор! Неправ гр. Стариков. Нет этого у Евтушенко, в чем его обвиняют.
Я читаю и перечитываю стихотворение Евг. Евтушенко, я списал его. Боже мой, уж много лет я не списывал стихов, а вот это списал.
Вы ошибаетесь, гр. Стариков! Почему Вы так написали, это Ваше дело. Но неправильно изображаете намерения Евтушенко. Я его не знаю, как и Вас не знаю.
Я спрашивал здесь в Луге знакомых старых евреев, молодых евреев, интеллигентных русских людей, интеллигентных рабочих о том, читали ли они. Они отвечают: «Нет, мы редко читаем «Литер. газ.». Вот прочитаем и то и другое», т.е. и Вашу статью.
В стихотворении Евтушенко говорится не о евреях вообще, а только одна тема, только одна тема, а именно — об антисемитизме вообще. Так что «Бабий Яр» Евтушенко можно озаглавить: «Об антисемитизме вообще».
И нет ни тени оскорбления и обиды по адресу русского народа у Евтушенко в «Бабьем Яру».
Между строчками «Бабьего Яра» читается, что и сегодня и у нас в Советском Союзе бытует антисемитизм. И это — правда. Можно скрывать болезнь, но это не значит, что нет этой болезни.
После Великой Отеч. войны, после черного периода Берия — у нас в Сов. Союзе народился антисемитизм, который было исчез с 1917 до 1940 года, даже до 1945 г. Народился антисемитизм, шовинизм, неуважение ко многим нациям. Народились стяжатели разных национальностей. Народился новый тип преступников из семей состоятельных, вполне обеспеченных советских людей.
В том строительстве, которое ведется в нашем величайшем на земле, государстве, как всегда при постройках, имеются прорехи, упущения.
И вот, вышеперечисленная часть упущений. Их есть еще. Читайте «Крокодил». Там смех сквозь слезы.
Но констатирование — еще не есть ликвидация недочетов.
Клика Берия разрушила еврейский государственный театр. Театр — не восстановлен. Еврейскую литературу, печать тогда же задушили. Только в этом году, после тяжелых родов, появился первый журнал на еврейском языке. В эфире объявлен еврейскому фольклору бойкот. А до войны и по радио, наряду с другими пели еврейские народ. песни.
В быту после войны я и жена моя стали слышать жида больше, чем в царские времена. 30-го апр. 1960 г. моя жена, старая акушерка пенсионерка ушла из жизни преждевременно. Ее загрызли — антисемиты из коммун. квартиры — на смерть. В 1957 или 1958 (не помню точно) мы жаловались в милицию. А там антисемитка нашла блат, и мы продолжали страдать.
У нас в быту обычные такие слова как чухоны, полячка, хохол, жид во многих городах и медвежьих углах. За последние пять лет я не слышал по радио песни народных: литовцев, латышей, эстонцев, карелофиннов.
У нас в Советском Союзе имеется обширная литература на русском языке, переведенная с языков — еврейского, литовского, латвийского, эстонского, финского, и др. народов.
Но есть, и я много встречаю людей, к моему удивлению, которые не читают книг.
Но ладно слушают все, все! Только 27.IX.61 я впервые в этом году услышал по радиоконцерт народ. литовской музыки, а 29.IХ.61 оперную эстонскую музыку. Георг Отс не идет в счет — это оперный артист не специально латвийский, как Рейзен не специально еврейский.
Если по радио так часто звенели бы песни литовские, латвийские, эстонские, карелофинские, польские (не из Варшавы) как часто слышим молдавские, кавказские, среднеазиатские и русские, и украинские — то остальные люди понимали бы, что все заслуживают уважения и имеют в быту право гражданства понемногу выветривался бы чад национальной неприязни, и из обихода стали бы исчезать гнусные словечки: жид, чухонец, полячка.
Такие радиоконцерты подействовали бы вернее скучнейших лекций и назиданий.
Прочитав «Бабий Яр» Евтушенко, я не стал евангелистом, я не стал сионистом, я не стал поклонником франц. буржуа (Дрейфусиада), я не побегу в синагогу.
И так же отнесутся к стихотворению тысячи других, уверен, евреев. И уверен, что поймут, как я, Евтушенко.
До появления «Бабьего Яра» Евтушенко, и после того, как я его прочитал, то, что я знаю и исповедую — во мне не изменится, как в миллионах других евреев или других людей на земле, которые прочитают это стихотворение.
Таково мое мнение.
А знаю я следующее, как и все как многие, что русский народ был велик и до 1917 года, и стал маяком для людей на земле после 1917 г., и что в 1945 г. русский народ спас население нашей планеты от гитлеризма и его черных планов.
И в стихотворении Евтушенко «Бабий Яр» нет ни малейшего упрека в адрес русского народа, и никаких оскорблений.
Буржуазная феодальная Индия устами передовых своих людей в кинокартине «Дети Земли» заявила на весь мир, что нет индийской нации цельной, что есть два класса в Индии, как всюду — кроме СССР — эксплуататоры и эксплуатируемые.
Эту грамоту у нас почти все давно знают. И евреи это знают. И Евтушенко нас, советских евреев не разубедит в этом. Трудовые евреи, знают, кто господствует в Израиле. И Евтушенко и не ставил такой задачи не перед нами, ни перед собой.
Пусть Министерство культуры наше обижается, или не обижается на Евтушенко, но надо подумать о промахах, о прорехах в области культуры. И на солнце есть пятна. Товарищи из газеты «Литература и жизнь», гр-нин Стариков! У нас в народе говорят: «Когда не едят чеснока, то не пахнет ото рта!» Вот Евтушенко напомнил. Надо Министерству культуры призадуматься. Разрешите напомнить еще: по радио прекратились замечательные лекции университета культуры.
Кроме того 2-3 года назад услышал лекцию (живая вода) об Ал. Иванове (живописец), о Кулибине и о других, кем прекрасна жизнь. Ведь, Вы никогда по радио не рассказали людям о Щепкине, о Стасове как следует, даже о Бабушкине, чтобы все его знали; и изредка о Репине и Чайковском. Нет, не обижайтесь гр. Стариков!
А Эренбург — это Эренбург.
Он сделал много хорошего. Но, к сожалению, и «Оттепель» создал. Толстой и Золя редко рождаются.
P.S. Я наклеил на конверте [нрзб.] которых помнят всегда все и евреи в том числе.
Г. Луга, Пр. Кирова, 39, кв. 2
Бранзбург Гирш Лейбович
РГАЛИ. Ф.1572. Оп.1. Д.231. Л.88-91об.
Примечание
[1] То есть сильнодействующие.
